Сузив глаза, Кардинал поскреб подбородок. Скорее всего, он усомнился в моих словах, но давить не стал. Кажется, он и сам боялся услышать правду.
— Ну что, — хмыкнул он, — теперь ты мне веришь? Убедился?
— Да.
— Веришь?
— Да. — Я помолчал. — Но я по-прежнему не понимаю, зачем понадобился я. Вы столько рассказали о себе, а обо мне практически ни слова. Чем я отличаюсь от остальных аюамарканцев? Почему на мне заживают раны? Почему…
— Не сейчас, мистер Райми, — оборвал он. — Здесь не место для откровений. Вернемся на вершину.
Все время, что мы поднимались на лифте, Кардинал молчал. Увидев, что пятнадцатый этаж мы проехали без остановки, я недоуменно сдвинул брови и глянул на панель с кнопками. Кардинал улыбнулся, перехватив мой взгляд:
— Хочу проветриться.
Лифт довез нас до самого верха. Кардинал вышел и повел меня к еще одной короткой лестнице. Вскоре мы стояли на крыше Дворца, глядя на раскинувшийся внизу город. В ушах свистел пронизывающий ветер. Подобравшись к парапету, я глянул через край. Там зияла бездна. Кардинал хлопнул меня по спине, и я чуть не свалился, а он, расхохотавшись, отодвинулся подальше, пока я его не ударил.
— Сюда, — пригласил он, подходя к большой металлической надстройке, где размещался лифтовой механизм.
Там же притулилась и пара стульев.
— Я положил жизнь на строительство своей империи, — начал Кардинал, усаживаясь. — Жертвовал остальными желаниями в погоне за властью. Лишь с Кончитой я попытался нарушить уединение. — Он печально улыбнулся. — И сам все угробил. Я хотел, чтобы меня кто-то полюбил и научил любви. Создавая Кончиту, я наделил ее некоторыми дополнительными свойствами. Такое возможно. Например, Паукар Вами превосходит обычного человека силой и проворством. Я загадал, чтобы его сила и стремительность не убывали с годами. Мы с ним почти ровесники, но он и на сорок не выглядит. Мои создания приходят в мир такими, как я закажу. Поэтому при желании я могу наделить их сверхспособностями. Паукара Вами я считаю одним из самых удивительных своих творений. Аюамарканцы ведь за пределами города не могут продержаться и недели. Рассыпаются. Все, кроме Паукара Вами. Я специально наделил его способностью выжить в большом мире. И он единственный из аюамарканцев способен иметь потомство. Вы все пустоцветы, только Вами может плодиться. Этим я в очередной раз проверял свои силы, определял границы. Вами как нельзя лучше подходил для эксперимента.
«Интересно, — подумал я, вспомнив про передатчик на воротнике рубашки, — каково там сейчас подслушивающему серийному убийце? Что он чувствует? Изумление? Оторопь? Или польщен без меры?»
— За пределами города лишь неделю… — повторил я эхом. — Значит, задержись я еще на пару дней…
— Конец Капаку Райми, — усмехнулся Кардинал.
— А как же Кончита?
Улыбка померкла.
— Она ведь еще не уехала, — вздохнул он. — Но если уедет, дни ее сочтены.
— И вам все равно?
— Нет, конечно, — отрезал он. — Но пусть уж лучше умрет счастливой, чем остаток жизни промучается тут. В нашу последнюю встречу я совсем забыл про это ограничение. Вспомнил бы — не повелся на твои угрозы. И скорее всего, тебя бы уничтожил. Благодари судьбу, что я тоже могу допустить промашку, мистер Райми, иначе твоя жизнь закончилась бы еще тогда… Так вот, значит. Кончиту я загадал теплой, любящей, чувствительной красавицей, доброй и умеющей сопереживать. Уже проваливаясь в сон, я успел придумать, что хорошо бы ей не терять красоты с возрастом. Если буквально, то мысль получилась такая: «Пусть молодеет внешне с каждым годом». — Он покачал головой, не поднимая взгляда. — В общем, если не считать этой провалившейся погони за любовью, остальных персонажей я создавал лишь для укрепления собственных позиций. Когда обычные способы — подкуп, шантаж и насилие — не действовали, я посылал в бой кого-нибудь из своих созданий. Они служат мне верой и правдой, преданные, смекалистые, самоотверженные. Такими я их творю. Они никогда не отобьются от рук и не восстанут против меня, потому что это претит заложенной в них программе.