Эллис, надо отдать ему должное, не стал смеяться и развивать опасную тему вещих снов. Он задумался на некоторое время, поскрёбывая ложечкой по блюдцу, а потом осторожно подвёл итог размышлениям:
– Если не брать самые фантастические варианты, то наиболее вероятными мне кажутся два. Первый – месть. Леди Милдред в своё время или заполучила то, что ей не предназначалось, или отказалась это «что-то» отдать кому-то, кто в нём нуждался. И мститель, сперва лишив её мужа, сына и фамильного замка, теперь пытается истребить под корень весь род – в вашем лице, Виржиния. Затем он и подбил на преступление парикмахера. Только непонятно, зачем мучиться со столь сложной схемой, когда можно просто, скажем, выстрелить в упор из пистолета. Или не в упор. Второе… Вы обладаете тем же самым, чем обладала и леди Милдред. И подозреваемый хочет заполучить это для себя, и потому создаёт, гм, некие особые условия, в которых возможна передача. И каким-то образом пребывание в смертельно опасной ситуации подходит под определение этих самых «особых условий». Примерно так, – закончил он неловко. – Точнее можно будет сказать, если мы выясним, что именно и на каких условиях пытался забрать тот седовласый джентльмен со служанкой у вашей многоуважаемой бабушки. Кстати, вы не пытались разыскать её дневники с описанием путешествия по Колони?
– Уже, – кивнула я. – Одну тетрадь я прочитала ещё до сна. А две другие… Эллис, они испорчены. И не только они. Среди дневников несколько тонких-тонких тетрадей в жёстком переплёте, испорченных таким же образом.
– И каким же именно образом? – вздёрнул брови детектив. – Сейчас есть много способов восстановить записи, едва ли не из пепла…
– Я не знаю, каким. Заполнены там только первые страницы, причём исключительно пустяковыми описаниями природы… – я помедлила, не решаясь произнести это вслух, потому что не находила рационального объяснения – …а на остальных – проставлены даты вверху листа. И – всё.
– Невидимые чернила, – мгновенно откликнулся Эллис. – Это же проще простого. Можно использовать простейшие домашние средства, например, лимонный или луковый сок, молоко, слабый раствор уксуса… Есть и более сложные химические соединения, для проявления которых нужны особые реагенты.
Сердце у меня забилось чаще.
– И вы смогли бы определить, что это были за «чернила»? И сделать их видимыми?
– Конечно, – кивнул детектив и нахмурился. – Впрочем, со всякой химией лучше справляется Нэйт. Вот и подбросим ему задачку. Если, конечно, вы доверите уважаемому Доктору Мёртвых дневники своей бабушки.
Это немного охладило мой пыл. Одно дело – отдать записи Эллису, которому я доверяла целиком и полностью. И совсем другое – привлечь постороннего человека. Леди Милдред могла написать о чём-то, что касалось бы только нас с нею… Или, что более вероятно, только её и Фредерика.
– Мне надо подумать, – ответила я наконец, чувствуя себя неловко. Но Эллис всё правильно понял:
– Вот и подумайте. Мы можем даже расшить записную книжку и извлечь, например, только один лист, с которым Нэйт и будет работать, а остальное вы проявите дома самостоятельно, используя готовый реагент. Но не спешите с решением. Всё равно Нэйт сейчас занят по горло.
На сей многообещающей ноте мы распрощались – и не виделись следующие несколько дней. Эллис был занят опросом свидетелей, я же занималась обычной работой и, кроме того, готовила Лиама к выходу в свет. Мы сшили у портного «взрослый» костюм, от которого мальчик пришёл в восторг – ещё бы, вместо детского наряда получить одеяние настоящего джентльмена. Леди Клэймор оказала нам любезность, прислав трактат «О современном искусстве», и Лиам потихоньку начал изучать его под руководством мистера Бьянки. Сам гувернёр не питал иллюзий относительно способности своего ученика за два дня превратиться из маленького невежды в утончённого ценителя, однако улыбался и говорил:
– В любом случае, это будет полезно – юный баронет попрактикуется в чтении сложных слов.
Наверное, именно мягкая, импонирующая мне манера Бьянки комментировать даже самые спорные вопросы сыграла решающую роль, когда я думала, с кем отправиться на выставку. В итоге мы пошли вчетвером: Лиам, мистер Бьянки, Мадлен в качестве компаньонки и я.
День начался с забавного происшествия – у нас с Глэдис оказались похожие наряды. Длинные, немного старомодные, но прекрасно подходящие для не слишком претенциозного мероприятия юбки с цветочным орнаментом – к счастью, совершенно разным – и удлинённые жакеты. Разница была в том, что я предпочла, как обычно, свои любимые фисташково-кофейные тона, а Глэдис – бирюзу и золото. Впрочем, обе мы решили, что Эмбер наверняка оденется так ярко, что на наши костюмы никто и внимания не обратит.
Так и случилось – причём не только из-за её нарядов.
– …Мисс Купер? Ах, какое приятное знакомство! У вас чудесная шляпка. Перья колибри, кажется, были в моде три или четыре сезона назад? Никогда бы не подумала, что наряды в Колони настолько… консервативны.
Мы с Глэдис переглянулись – редко, редко можно было увидеть легкомысленно-веселую леди Вайтберри расточающей ядовитые комплименты. Уэсты тоже обеспокоенно замерли. В большом холле галереи оставалось не так много народа – спустя полчаса после открытия выставки большинство посетителей уже переместились в дальние залы. Нам же Джулия по старой дружбе обещала особенную программу и рассказ о маленьких тайнах реставрации некоторых картин, потому мы и задержались. Кроме того, Лоренс Уэст хотел лично встретить задержавшихся гостей, среди которых, помимо Эмбер, были Уилфилды и кое-кто из старой аристократии.
– Может, выйти к ней навстречу? – взволнованно предложила Глэдис, вертя в пальцах золочёный лорнет. – В последний раз, когда у леди Вайтберри был такой голос, это закончилось…
ebooksa