— Он умный, заботливый, талантливый, очень преуспел на службе. Только мой муж упрямый, как баран, хочет жить в России, строить корабли, а там так трудно. Правда, мы живем небедно, сам русский царь к нам заходит.
— Русские, они жестокие? — спросил ее собеседник.
— Сложно сказать, среди них есть и добрые люди, но все они какие-то неаккуратные, беспорядочные, неустроенные, — задумчиво ответила Марта.
Гроб начали поднимать. Незнакомец опять закрыл лицо руками и пробормотал как бы про себя:
— Я столько ждал и надеялся на встречу, но сумел увидеть только его гроб. Мне нужно найти Вильяма, мне нужно найти его.
Затем гроб подняли и поставили на краю могилы. Странный гость подошел быстрыми размашистыми шагами, поцеловал гроб, снова всхлипнул и произнес:
— Людвиг, Людвиг, мой милый.
Потом вскочил и выкрикнул как команду:
— Не надо, не надо ничего. Я все равно уже не успеваю, — повернулся и быстро зашагал прочь. Все расступились.
— Беатриса, — нарушил молчание ее брат. — Что это такое? Что это за человек? Ты его знаешь? Зачем ты разрешила так глумиться над прахом твоего мужа?
Между тем госпожа Беатриса смотрела вслед незнакомцу.
— У моего мужа почти никого не было. Это же кто-то из родственников. Ты заметил, как он похож на Людвига, — ответила она задумчиво.
— Да, действительно, — сказал Франс, — но даже если это и так, он все равно должен был прийти к началу похорон и не вести себя так дико.
— Опускайте гроб, — скомандовал он.
Когда нарушивший благочинное течение обряда незнакомец так поспешно удалился, госпожа Ван Стратен крикнула своим внучатым племянникам, двум девятилетним мальчикам, для которых похороны были интересным развлечением:
— Догоните его. Пригласите на поминки. Мальчики побежали вслед быстро удаляющейся фигуре.
Дальнейшее капитан видел как бы на расстоянии. Потом, когда уже все возвращались с кладбища, Беатриса, которая шла, тихо опираясь на руку брата, сказала, вытирая слезы:
— Я поняла, кого он мне напоминал, этот странный человек. У моей свекрови висел портрет отца Людвига. Ты же знаешь, он был капитаном. И уплыл на корабле в Индию в то время, как мой муж должен был родиться, отец моего супруга исчез вместе с кораблем. А когда свекровь умерла, Людвиг не захотел брать этот портрет к себе домой. Мой муж никогда не видел отца живым, его мать всегда плакала, когда смотрела на этот портрет. Людвиг отдал картину дяде Альфреду, но тот ведь был пьяница, как ты знаешь. И сразу смекнул, что портрет можно продать за неплохие деньги, ведь его писал сам господин Рембрандт. Причем, говорят, что живописец не взял даже платы. Художнику показалось интересным лицо и глаза Филиппа Ван Стратена. Так вот, Альфред и продал творение Рембрандта, наверно, втридорога, очень неразумно было отдавать портрет дяде.
— Да, сейчас картины господина Рембрандта продаются за очень хорошие деньги, — заметил Франс.
— Да, — сказала вдова. — Этот странный незнакомец выглядел точно как на портрете, только лет на двадцать старше. То же лицо, те же глаза. Что же это такое?