Выхватываю из-за пояса «розочку», на острых сколах которой еще видны бурые потеки крови и вина. Лучшая вещь из подручных материалов. Ее же можно заклясть на все, что угодно.
Удар, и по скользкой поверхности твари идут разрезы. Она пошатывается, пытаясь придавить меня своим туловом, принявшим частично человеческий облик. Даже интересно, в кого из моих знакомых оно могло бы превратиться, что именно выцепить из моей памяти…
Тварь отступает. Рассматривает меня своей безглазой мордой, и с необычной скоростью разворачивается и исчезает за одной из разрушенных дверей блока. Ну вот и всё, пока что. Оглядываюсь. Ну, конечно же. Яркий свет. Открываются двери давно нефункционирующего лифта. Предлагаешь проехаться? Нет, сейчас играть в эту рулетку я не буду.
В сознании медленно всплывает образ того, куда я иду. Наконец-то определенность. Не глядя на призывно распахнутые двери лифта, я понимаю, что осталось всего чуть-чуть. Один бросок. И там будет жилой блок, где я должен найти ответ на вопрос. Кто меня преследует на этот раз — и зачем. Что ж, пройдемся. Прячу «розочку» за пояс, и задумчиво поглядываю на проем, в котором скрылся голем. Нет, он больше не рискнет. Будет ждать или искать более доступную жертву. В конце концов, это одни из самых примитивных, в плане «мозгов», хищников. Единственное, что и могут — давить массой, да принимать личины, выхваченные из биополя потенциального «клиента».
Перепрыгиваю разрушенный кусок лестницы, еле удерживая себя на ее кромке. Только бы не упасть, иначе перевернутая мерность пространства выкинет меня… да кто его знает куда? Нет уж. Здесь всегда надо соблюдать направление заданного движения.
Еще несколько прыжков, ободранные ладони — слава мне, хотя бы без крови. Хуже не бывает, чем когда появится кровь в ране. На нее слетится все, что можно представить. И что нельзя представить — тоже.
Добравшись до следующего этажа, я устало приваливаюсь к стене, не закрывая глаза. Ни в коем случае, пока не добрался до цели, или, хотя бы иллюзорно безопасного места — нельзя закрывать глаза. Когда откроешь — не знаешь, где окажешься или кого увидишь.
Тяжело дыша, разглядываю двери. Вот эта мне и нужна. Очень осторожно, подхожу к ней, уже не оглядываясь. Все остальные проемы заколочены намертво. А преследователи, какими бы они ни были, за мной не пройдут, потому что, наверное, только я умею слегка взлетать над дырами в мерности пространства, чтобы не провалиться в них. Мои же враги не удержат равновесие и рухнут вниз, оказавшись совсем в иных местах, откуда им еще долго за мной идти. Так что вперед.
Распахнув дверь, я даже не обращаю особого внимания на то, что она захлопывается за мной. Главное, что я на месте. Теперь можно даже моргать — смещения не будет, очевидно. Это абсолютно, по здешним меркам, конечно, стабильное место. Заброшенная огромная многокомнатная квартира. И опасности тут могут быть очень стандартные. Мелкая шваль. Даже не големы, а лишь то, что самозародилось из ужаса и кошмаров вовне этой точки стабильности. Главное — никому, никому не открывать дверь. Так как тут никто не живет — видимо, жильцы уже открывали кому-то. Может быть, даже смотрели в глазок. Глупые. Верить нельзя даже себе, не то что тому, что ты как будто видишь.
Знакомое, кстати, помещение. Неуловимо напоминает мне что-то. Я здесь уже жил когда-то? Скорее, пережидал, иначе бы запомнил лучше. Не суть важно, расслабиться можно, но только слегка.
Проведя ладонью по стене, нащупываю выключатель и нажимаю его. Зажжется свет или нет? Насколько это место действительно стабильно? Конечно же, не возникло никакого освещения. Все также как и всегда. Но и когда я последний раз видел работающее освещение? Только в торговом центре, где вампиры и убийцы обмениваются едой и берут друг у друга контракты. Когда это было? Не помню уже, но не так давно. Я тогда еще очень выгодно там побывал. И отдохнул на скамеечке, и водички попил. И только с одним вампиром имел недоразумение. Да и то, опять же, не до смерти.
Слишком много отвлекаюсь. Не стоит — так можно и совсем бдительность потерять. Я ищу ответ на свой вопрос, каким бы он ни был в начале этого путешествия. Кто за мной охотится? Нет… Кто послал за мной очередных охотников, да.
На полу мой взгляд внезапно цепляется за некий обрывок. Наклонившись, поднимаю его, безразлично разглядывая знакомую фотографию на руинах документа. Да, один из моих когда-то друзей. Кинув его на пол, давлю его каблуком сапога. Моя жизнь не имеет ничего общего с этим. Друзей нет. Ничего нет. Есть только я — и выживание.
Только вот теперь я ощущаю кожей, вздыбившейся мурашками, что враг здесь. Тот, у кого я вырву ответы на свои вопросы, какими бы они ни были на самом деле. Розочки будет маловато. Нужен нож. Есть время его найти. Да, свой нож надо искать, это ведь не простой кухонный прибор. Прикрыв глаза, потому что здесь можно, я веду рукой по воздуху, видя внутренним взором, как ладонь тянется к стене, в моем убежище и жилище, пронизывая искаженную пространственно-временную связь. Хватаю первый попавшийся, чувствуя, как теряется концентрация. Подняв веки, понимаю, что взял не лучший. Скорее, самый худший из своей коллекции. Просто переделанный и заклятый кровью тварей кухонный. Бывает.
— Где ты? — Спрашиваю вслух.
Неприятно отдается в барабанных перепонках звук собственного голоса. Обычная речь — это так… нелепо и забыто в этом мире. Зато вербальная коммуникация сразу дает знать о себе и привлекает врага.
В моем напряженном сознании возникает отзвук эманации. Застарелой злобы, смешанной с радостью. Как будто бы кто-то очень тихо произнес: «Наконец-то ты пришел».
Резко разворачиваюсь, расшвыривая сапогами валяющийся под ногами мусор. И иду на кухню. Перед моим взором накладываются обе картинки. Как дисплей в компьютерах. Вот за этой дверью, например, туалет. Там я давным-давно запер одного из своих друзей. Он сошел с ума, взалкав моей крови, и я, не решившись его убить, просто запер в санузле, запечатав его простеньким заклятием. Обрек его на верную и медленную смерть? Да. Жестоко? Да. Лучше бы просто убил. Но рука не поднялась.
Точно, здесь я пережидал как-то одну из вражеских волн тварей. Ну и плевать. На кухне меня ждет очередной враг.
Распахнув дверь, я морщусь, на мгновение теряя бдительность — слишком яркий тут этот серый свет. Отвык я от освещения. Вскинув голову, смотрю на него.
ebooksa