Клуб негодяев

22
18
20
22
24
26
28
30

Это было так необычно… Он ещё ничего не сказал, а я уже услышал его мысли! Я вовсе не собирался лезть в его голову, это само собой получилось. Надо как-то научиться себя контролировать, не дело уподобляться Филдвику и Андрею.

Я рассчитывал, что Ренар сейчас выскажет мне всё о моих прогулках, ране, перстне, но он ограничился лишь короткой фразой: «Чёрт с тобой» и прошёл мимо. Вот уж наглядный пример того, как человек говорит одно, а думает о другом. Даже жутко.

Франсуа неожиданно равнодушно отнёсся к моему отсутствию. Он почти весь день пробыл у графа де Сен-Клода, поэтому не удивился, что я не сидел всё это время в четырёх стенах: некому же было меня развлекать. К тому же теперь его больше заботил предстоящий спиритический сеанс.

— Неслыханный цинизм! — возмущался Франсуа, когда мы втроём ужинали. — Если бы Роберт вовремя не обнаружил Флориана, то нас бы точно позвали на похороны. В семье чуть несчастье не случилось, а граф идёт на поводу у своей любимой доченьки. «Ах, Катрин не хочет ничего отменять». Он просто спятил! Его сын, единственный наследник, лежит почти без движения, поминутно сознание теряет, не дай Бог, с ним ещё что-то случится… А все разговоры только о Катрин! Раньше граф хотя бы делал вид, что любит всех своих детей одинаково… Ох, не зря Ангелочки так её боялись… Проклятье! Я ничего не понимаю.

За всю тираду Ренар ни разу его не перебил и даже не уговаривал есть молча.

Я хоть по большей части помалкивал, тоже не мог сосредоточиться на еде. От мяса с грибами доносился дразнящий аромат, но на вкус блюдо было абсолютно пресным. Несмотря на качественные продукты и специи, во рту ощущался только слабый привкус чего-то съедобного. Наверное, если посолить башмак, то получится то же самое.

Я поглядывал на своих компаньонов. Франсуа ел вяло, без конца отвлекаясь на ворчание; его камердинер, большой критик всего и вся, расправлялся со своей порцией весьма успешно.

— А я всё равно приду, — воинственно произнёс Франсуа, накалывая гриб. — Испорчу этой гадине настроение. Если на меня её чары пока не распространяются, и граф меня не гонит в шею, значит, этим нужно непременно воспользоваться.

Я чуть не подавился. Чары! Может, в них всё и дело! Ну, конечно… всё сходится! Катрин и Филдвик познакомились в Крумлове, и тогда девушка стала не такой как раньше. Господи, лишь бы мои догадки не подтвердились. Если Филдвик обратил её, так же, как Андрей меня, то это плохо. Очень-очень плохо.

— Роберт, пойдёшь со мной?

— Пойду.

Я не мог ответить иначе. Нельзя отпускать Франсуа одного к двум вампирам. А остаться его ничего не заставит. Разве что ремни и кляп.

Раньше мне казалось, что мне не чуждо это чувство. Время от времени оно посещает всех без исключения. Людей, животных, птиц, рыб, от этого суть не меняется. Но… Я и представить себе не мог, что такое настоящий голод. Сначала я не обратил внимания на то, что безвкусный ужин меня не насытил, потом забеспокоился. Вскоре все внутренности словно вопили о моей безалаберности по отношению к собственному организму. Есть хотелось ужасно, я не мог ни о чём думать. Голод просто затмевал мне разум.

Я со стоном бросился на кровать прямо в одежде. У меня не было сил нормально подготовиться ко сну. Желудок продолжал бунтовать, прочие органы его поддерживали. Казалось, что голод разливается по телу, будто с каждым ударом сердца его гонит кровь.

Едва подумав о крови, я представил её солоноватый вкус и почувствовал такое возбуждение, какое не смог вызвать сегодняшний ужин. Во рту моментально пересохло, противно заныли зубы. Я провёл по ним языком — острые. Как у Филдвика. Как у Андрея.

Я сжал в кулаках одеяло, борясь со страстным желанием накрыться им с головой и спрятаться от обрушившихся на меня невзгод. Но я не маленький мальчик, и утром всё не изменится к лучшему, когда я проснусь. Всё станет только хуже. Я не выдержу и съем Франсуа, а затем Ренара. Или наоборот, без разницы.

Нет, я не согласен. Я сделаю всё, чтобы никто не пострадал от меня.

Невообразимый голод и сопутствующие мысли заглушили мою гордость. Я сел, сделал глубокий вдох и достал из кармана брюк записку Андрея. Подрагивающими от нетерпения пальцами развернул её.

Мой мальчик, тебе нужна помощь, раз ты всё же заглянул в записку. Не удивляйся, что в ней нет ничего полезного. На одном листке не уместилось бы всё, что я должен тебе объяснить. Приходи, я жду тебя. Андрей.

Мерзавец! Всё предусмотрел! Но я не куплюсь на этот гнусный шантаж, не дождётся.