Цезарь: Нет… Ты хотел говорить с жрецом Отца богов… С бывшим жрецом? Тогда слушай! Фламин Юпитера — не должность и не сан. Фламин — это Его воплощение, и когда Он уходит, остается лишь пустая оболочка. Скорлупа ореха… Что толку, если эта скорлупа все еще помнит, все еще может мыслить?
Красс: О чем ты, Цезарь? Тебе нет и тридцати, ты еще станешь триумфатором, консулом…
Цезарь: Скажи еще — царем! Я знаю, меня все считают честолюбцем, и ты тоже, не отрицай. Возможно, я еще кем-то стану. Но это… Это жалкая тень того, КЕМ я уже был.
Красс: Ты хочешь сказать, что ты был БОГОМ? Кажется, именно это провозглашают на тайном посвящении? "Отныне ты не человек, ты…"
Цезарь: Не повторяй такого вслух, Красс, даже не пытайся!..
Красс: Услышит? Но ведь ты — Его избранник! Тебя готовили с самого детства, твои родители сочетались священным браком, ты — потомок Венеры!
Цезарь: Избранника Юпитера уже нет. Есть честолюбец Цезарь, который не выиграл еще ни одного сражения, не стал даже претором, зато наделал массу долгов. Его удел — заигрывать с толпой, улыбаться избирателям, срывать глотку на Форуме…
Красс: Ты, кажется, начинаешь себя жалеть?
Цезарь: Нет… Но ты, кажется, хотел, чтобы я был с тобой откровенным. Мы ведь друзья?
Красс: Да, друзья. И сейчас мне нужно, чтобы мой друг Цезарь помог мне.
Цезарь: Расформируй оба легиона, казни каждого десятого на глазах у всего войска…
Красс: Это я сделаю, но я хочу просить о другом… Ты слышал, что чернь болтает о Спартаке?
Цезарь: Что этому гладиатору помогают какие-то боги? Да, слышал. Его жена пророчица, жрица Диониса. Ничто не ново под Луной! Такие сплетни распускают в каждую войну, особенно если приходится командовать суеверным сбродом.
Красс: Я о другом. Говорят, что сам Спартак… Что он — НЕ ЧЕЛОВЕК. Что он послан нам на погибель, на погибель всему Риму.
Цезарь: Есть такое греческое слово "пропаганда", Красс. Оно означает…
Красс: Знаю, поливку растений — а также умело распускаемые слухи. Ты хочешь сказать, что спартаковская пропаганда достигла своей цели, если претор Красс повторяет подобную чушь? Я бы не стал повторять чушь, Цезарь. Но скажи, такое может быть? Может?
Цезарь: О чем ты, Красс? Ты ведь знаешь Платона наизусть, ты считаешь себя философом…
Красс: Сейчас тебя спрашивает не философ Красс, а римлянин Красс. Ответь мне, слуга Юпитера!
Цезарь: Может… И было — не один раз, в том числе и на нашей с тобой памяти. Это все, что я имею право сказать.
Красс: Но если так… Ведь с Ними сражаться бесполезно! Против бога должен сражаться бог!