Дар или проклятье

Только вот — нас три сестры, и все мы ведьмы. Я владею ментальной магией, а Тэсс станет совершеннолетней как раз перед наступлением нового века. Мы в точности подходим под пророчество.

Господь не слышит мольбы грешниц.

Я вовсе не чувствую себя храброй, нет. Я чувствую себя маленькой, испуганной и взбешенной. Мне довольно было бед и без пророчества, сделанного столетие назад. Я обратилась к дневнику в поисках помощи и руководства, но вместо этого на меня свалилась еще большая ответственность.

Но дневник на этом не заканчивается. Возможно, там еще найдется что-то полезное. Какая-нибудь информация о том, что я должна делать, кроме того как сидеть, скорчившись, в этом углу.

И я снова берусь за дневник.

И тогда за тобой станут охотиться те, кто захочет использовать тебя в своих целях. Ты должна быть очень, очень осторожной. Не доверяй никому.

Это не все. Ты еще не знаешь самого страшного, но я боюсь об этом писать, потому что дневник может попасть в плохие руки. Ты должна искать ответы. Тебе помогут те, кто любит знания ради самих знаний. Пока ты не узнаешь пророчества целиком, ты не должна никому о нем рассказывать. Мне жаль, что я не могу уже вас защитить, но я уверена, что ты позаботишься за меня о Мауре и Тэсс.

С вечной любовью, Мама

Я швыряю дневник через всю комнату, и он с радующим сердце треском врезается в противоположную стену.

Я очень редко позволяю себе гневаться на Маму: она ведь мертва и не может себя защитить. Но сейчас я просто дрожу от ярости. Как она могла?! Как она посмела умереть и оставить меня в одиночку противостоять всему этому?!

От гнева во мне поднимается моя колдовская сила. Нет, после истории с овцой я уже несколько лет не теряла контроля над собой, но сейчас мне хочется стравить пар.

О, с каким удовольствием я бы сейчас перебила все в этой комнате!

Но я этого не делаю.

Мне нужно прийти в себя, пока меня не увидели Отец или миссис О"Хара.

Я закрываю глаза и начинаю глубоко дышать, как когда-то научила меня Мама.

Через некоторое время я успокаиваюсь, поднимаю дневник, снова сажусь на диван и перечитываю последнюю страницу. Это полное безумие. Может быть, Мама была в бреду, когда писала эти строки? Но даже если она права, и такое пророчество действительно существует, наверняка где-то есть другие три сестры-ведьмы. Не одни же мы такие! Другие девушки, одна из которых обладает ментальной магией. Я не могу быть той самой могущественной ведьмой.

Неприятный, занудный внутренний голос говорит мне: откуда ты знаешь? Откуда тебе знать, на что способны другие ведьмы? — весьма резонно указывает он. — Ты даже не знакома с ними. Я всегда знала, что они где-то существуют, но ни разу не встречала ни одной, кроме своих сестер и Мамы. Ну, по крайней мере, я никогда не видела никого, кто признался бы в своей ведьмовской сущности. Я ходила в воскресную школу с Бренной Эллиот, Маргаритой, Гвен и Бетси. Но я никогда не видела в них даже признаков магии, а большинство аргументов Братьев кажутся весьма сомнительными…

От страха мои руки покрываются гусиной кожей. Что, если все это правда? Что, если пророчество говорит обо мне?

Если я та, кому суждено привести ведьм к возрождению, и об этом узнают Братья, они убьют меня в полной уверенности, что служат этим благу Новой Англии. Возможно, в назидание остальным они захотят убить и моих сестер тоже, превратив нашу казнь в поучительное зрелище. Например, сожгут нас на костре или повесят на центральной городской площади, как это делалось во времена моей прабабушки. Они прекратили такие казни, потому что обычные люди начали возражать против подобных жестоких зрелищ. Но Братья могут снова к ним вернуться, чтобы продемонстрировать свою силу и запугать ведьм. Да и обычных девушек тогда станет легче держать в узде. Братство способно на такое; я не усомнюсь в этом ни на минуту.

И как мне теперь со всем этим жить?

Я скукоживаюсь в своем углу, страстно желая лишь одного — чтобы кто-нибудь снял с меня это бремя.