Забытый человек

Владя посмотрел на нее, помолчал и вдруг буркнул:

– Сама иди!

– Никакого воспитания, – привычно отметила бабушка и отвернулась.

Владя еще подождал, а потом пошел к дедушке в кабинет. Забрался на свой стул, подпер голову руками и начал пыхтеть.

– По папе скучаешь? – спросил дедушка.

Владя подумал и помотал головой.

Потемневший от времени, как старый хмурый бог, дедушка неожиданно фыркнул:

– А чего ж ты тогда?

Неудачный Владя смотрел куда-то в сторону почти так же кисло, как бабушка, и пыхтел.

– Так не пойдет, – строго сказал дедушка. – Ну привык ты с папой, привыкнешь и без папы. Давай-ка я тебе лучше ценную вещь покажу.

Дедушка долго, с кряхтением возился на верхней полке шкафа, всегда запертого на ключ. На пол упала веточка искусственных цветов – Владя не понял, да и не мог понять, что они кладбищенские, потом посыпались деревянный подсвечник, какая-то коробочка, костяшки домино… Наконец дедушка вернулся к столу с огромной пыльной книгой. На книге было старинным кокетливым шрифтом оттиснуто: «Альбом для фотографий». Мама зря ругала Владю – буквы он давно выучил.

Так Владя впервые познакомился с ними со всеми – с той частью семейства, очень многочисленной, которая не была им недовольна. Это были разновозрастные люди кофейного оттенка, в богатой складками одежде, с застывшими в легкой печали лицами и прозрачными глазами. Тщательно подобранные позы, длительность самого процесса фотографирования (дедушка сказал, тогда говорили не «фотографировать», а «кодакировать»), нежные руки ретушера делали всех очень красивыми.

Дедушка тыкал тоже коричневатым, пропахшим кофе пальцем в бледные овалы лиц:

– Вот дядя двоюродный… Вот дед мой, офицер. Видишь – с барышней… А в руках у нее что?

– Сирень… – помолчав, признал Владя. – Только желтая, разве так бывает?

– А кто ее поймет, какая она была. Вот тетя моя. Красавица известная.

Рядом с красавицей тетей сверкала улыбкой какая-то черненькая, со сросшимися бровями девица. Владю поразило то, что у девицы, прямо как у его тети Маши, были вполне себе заметные усики, но при этом девица была красивая.

– А это кто?

– А кто теперь поймет… Знакомая ее. А вот это, смотри – кто такие?

Перевернулся лист картона, и Владя увидел большой, истершийся уже снимок: просторная комната, диван, драпировки, пальмовые пятерни растут сбоку как будто из воздуха – кадку время съело, а их не тронуло. А посреди комнаты – семейство.