— Значит, пока я готовлюсь к встрече с Маркони, вы проводите всё своё время, слушая «честных рабочих людей». Пьянство — покушение на свою жизнь, потом, бывает, на чужую. Бунт — сразу на чужую! Мы за этим сюда ехали?
— Послушать интересных собеседников всегда не мешает, — вяло бормотал Горький, рассматривая пол.
— Вы бросили меня здесь одного, предоставив мне самому выкручиваться. Даже не соблаговолите сообщать мне, куда уходите. Кстати, где наш достопочтенный колонель?
Горький отрицательно замотал головой. Попов продолжал наседать:
— Послушайте, Буревестник. Если дальше так пойдёт, мы провалим всю нашу операцию по дискредитации Маркони.
— Но…
— Мне приходится отдуваться одному. Что за манеры, пить бургундское прямо в парке на лавке? Вытравите из себя это босячество. Неужели вы не понимаете, что настолько, насколько мы заинтересованы в неудаче Маркони, настолько Маркони заинтересован в том, чтобы досадить нам.
Пролетарский писатель сидел, раздавленный доводами великого учёного, его ясной манерой выражать мысли, интеллектом и непреложностью фактов. Ему стало стыдно.
— Обещаю вам, дорогой вы мой человек — принялся оправдываться он, — в ближайшее время предпринять…
— Не надо обещаний, Алексей Максимович. К чему? Мы с вами не дети. Пожалуйста, впредь согласовывайте ваши этнографические экспедиции со мной. С Будённым я поговорю отдельно. А теперь полюбуйтесь вот на это.
И на стол упало пришедшее сегодня письмо. Горький уткнулся в бумагу. Прочитал.
— Что это значит? — захлопал он глазами. — И кто его сюда принёс?
— Я осведомился внизу. Письмо принесла дама в чёрном. Лицо она скрывает под вуалью. Принесла и исчезла.
Алексей Максимович стоял столбом, не произнося ни слова. Наконец он осмелился робко выговорить начало фразы с тем, чтобы докончил её более опытный и разумный Попов:
— Это означает…
— Это означает, мсье Буревестник, что мы под колпаком у некоей банды. Может быть, Маркони действует один, может, их несколько. Наш «Добра желатель» в любом случае не дремлет. Он тоже готовится. Вот нам первый звонок. Чем попусту извиняться, идите разыскивать фельдмаршала. Господин Будённый и вы — мои единственные союзники. Нам следует собраться и втроем обсудить создавшееся положение.
Однако поиски маршала в ресторане ни к чему не привели. Горький вернулся ни с чем. Попов тем временем зажёг камин и устроился весьма уютно в чиппендейловском кресле с золотыми львиными лапами. Огонь за чугунной решёткой разгорелся, комната перестала казаться ловушкой, снова обрела былой уют и очарование.
— Присаживайтесь, Буревестник, — показал, вновь повеселевший Попов на соседнее кресло, едва Горький снова возник в номере. — Садитесь, погрейтесь у камина, не правда ли, замечательно, что господа англичане изобрели это чудо, камин?
Предложение погреться Горький, разумеется, тут же и принял, так уютно потрескивал уголь в облицованной мрамором топке и располагал к беседе. Попов начал с лёгким упрёком в голосе:
— Не хочу вас обидеть, но не уверен, что ваш выбор Будённого в качестве помощника был верен. С другой стороны, я считаю, он на правильном пути, и за него стоит лишь порадоваться. Вот и наука говорит, что наиболее крепкими оказываются браки, где мужчина бесспорный лидер. При этом умственный коэффициент жены выше, чем у мужа. Ведь вы знаете, с кем ваш прелестный кавалерист завёл амуры?
ebooksa