— Ох, — отвечает Олдос, — у меня аллергия на грустные воспоминания. Это худшее. Хочешь увидеть фотографию моей жены Ровены?
Лиз кивает. Олдос протягивает серебряную рамку с фотографией прекрасной японской леди примерно одних лет с Олдосом.
— Это моя Ровена, — произносит он с гордостью.
— Она очень элегантная, — говорит Лиз.
— Она такая, не правда ли? Мы погибли в один день в авиакатастрофе.
— Это ужасно.
— Нет, — говорит Олдос, — нам на самом деле очень, очень повезло.
— На протяжении долгого времени я даже не осознавала, что умерла, — доверяется Лиз Олдону. — Это нормально?
— Конечно, — заверяет ее Олдос, — людям нужно разное количество времени, чтобы привыкнуть. Некоторые достигают Другой стороны и все еще думают, что это сон. Я знал человека, который прожил здесь пятьдесят лет и прошел весь путь обратно на Землю без осознания. — Олдос пожимает плечами. — Все зависит от того, как человек умер, сколько ему было лет. Есть много факторов, и все они являются частью процесса. Молодым людям особенно сложно осознать, что они умерли, — говорит Олдос.
— Почему?
— Молодые люди, как правило, думают, что они бессмертны. Многие из них не могут представить себя мертвыми, Элизабет.
Олдос посвящает Лиз во все, что придется ей сделать в несколько следующих месяцев. Смерть, похоже, принесет гораздо больше проблем, чем Лиз казалось в начале. Отчасти, смерть ничем не отличается от школы.
— У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу твоему призвания? — спрашивает Олдос.
Лиз пожимает плечами:
— Не особенно. У меня не было работы на Земле, потому что я все еще училась в школе.
— О, нет, нет. Призвание — это не работа. Работа связана с престижем! Деньгами! Призвание — это то, чем занимается человек, чтобы его или ее душа стала полноценной.
Лиз закатывает глаза.
— По твоему лицу я вижу, что ты мне не веришь, — говорит Олдос. — Похоже, у меня в руках оказался циник.
Лиз пожимает плечами. Кто бы не стал циничным в ее ситуации?
— Есть что-то, что ты особенно любила на Земле?