Слэйд убрал в кобуру свои ужасные 45-е, и выбросил тлеющий окурок своей знаменитой мексиканской сигары. Он отправился по направлению к погруженному в темноту поместью, чтобы убедиться, там больше не осталось плохишей Сэма Колумбайна. Он уже почти подошел к дому, когда распахнулась входная дверь, и кто-то выбежал из неё.
Слэйд сделал одно молниеносное движение и выстрелил ему в след, вспышки из дула его ужасных 45-х осветили темноту яркими молниями. Слэйд подошел ближе и зажег спичку. На мешках лежал Сонг Лу, повар — китаец.
«Да уж,» — печально произнес Слэйд, убирая в кобуру свои пистолеты, и тут же почувствовал, как большая волна тоски по его одной истинной любви, мисс Полли Пичтри из Падуки накрывает его — «Я думаю, ты не сможешь победить их всех.»
Он потянулся за еще одной знаменитой мексиканской сигарой, но передумал и забил косяк. После того, как он перестал видеть разнообразные интересные синие и зеленые огни в небе, снова вскарабкался на своего зловещего жеребца и направился в сторону Дэд Стир Спрингс.
Когда он вернулся в салун «Латунная Плевательница», оттуда выскочил Moисей Харт, главный управляющий бара-T, держа в руке бутылку «Диггер Рая», которым он успокаивал свои расшатанные нервы.
«Слэйд!» — прокричал он. — «Мисс Доусон была похищена Сэмом Колумбайном!»
Слэйд слез со своего огромного черного жеребца, Стокели, и закурил свою знаменитую мексиканскую сигару. Он по-прежнему раздумывал над судьбой Сонг Лу, повара-китайца из бара-T, которого он застрелил по ошибке.
«Ты не отправишься на их поиски?» — спросил его Харт, закатывая глаза. — «Сэм Колумбайн может попытаться изнасиловать — или даже ограбить ее! Разве ты не собираешься выйти на их след?»
«Прямо сейчас,» — прорычал Слэйд, — «я собираюсь проверить отель Дэд Стир Спрингс и поймать хороший ночной сон. Так как за то время, что я провел в этом проклятом городе, я уже успел пристрелить троих бандитов и одного повара — китайца, и здорово устал.»
«Да,» — сказал Харт сочувствующе, — «ты действительно должен чувствовать себя ужасно, унеся четыре человеческие жизни в течение шести часов.»
«Это верно», — сказал Слэйд, привязывая Стокели к стойке у поилки, и у меня образовались волдыри на пальце от курка. Ты не знаешь, где бы я мог достать какое-нибудь обезболивающее?»
Харт покачал головой, и Слэйд пошел в сторону гостиницы, шпоры его ковбойских сапог Бонанца звенели над каблуками (они как на лифте поднимали его пятки, Слэйд был чувствителен к шуткам по поводу роста). Когда старики и беременные дамы видели его, они переходили на другую сторону улицы. Один маленький мальчик подошел и попросил у него автограф. Слэйд, которые не хотел поощрять такого рода вещи, выстрелил ему под ноги и пошел дальше.
В отеле он спросил свободный номер, дрожащий управляющий сказал, что люкс на втором этаже свободен, и Слэйд пошел наверх. Он разделся, затем снова надел сапоги, и залез в кровать. Он уснул моментально.
Около часу ночи, в то время, как Слэйд видел сладкий сон о любви его молодости мисс Полли Пичтри из Падуки, штат Иллинойс, окно в его комнате бесшумно приоткрылось, не издав даже скрипа, который бы мог оповестить о нежданном визите Слэйда, обладавшего острым слухом. Фигура, которая появилась в огне, могла навести ужас на кого угодно — если Джек Слэйд был самым лучшим стрелком на американском Юго-западе, то Горбун Фред Эгню был самым известным убийцей по найму. Это был карлик ростом два фута и три дюйма, с горбом, похожим на верблюжий, расположенном на полпути между шеей и задницей. В одной руке у него был трехфутовый арабский нож-шкуродер (и хотя Горбун Фред никогда не спускал им шкуру ни с одного араба, он был известен тем, что подпортил эти ножом шкуру трем помощникам шерифа, двум шерифам округа и старушке из Бостона, страдающую от болезни Паркинсона). В другой руке у него была большая коробка, сплетенная из речного тростника.
Он заскользил по полу в полной тишине, держа свой арабский шкуродер наготове, на случай, если Слэйд проснется. Затем он осторожно поставил коробку на стул у кровати. Мерзко ухмыляясь, он снял крышку и вытащил 12 футового питона по имени Сэди Хокинс. Сэди был компаньоном Горбуна Фреда последние двенадцать лет, и много раз спасал от смерти этого страшного маленького человека.
«Делай, что должна, дорогая» — ласково прошептал Фред. Сэди, казалось, улыбнулась ему в то время, как Горбун Фред поцеловал ее черный рот. Змея скользнула на кровать и поползла к голове Слэйда. Злорадно хихикая, Горбун Фред отступил в угол, чтобы посмотреть на веселье.
Сэди приняла соответствующую S-образную позу на кровати, и приготовилась к атаке. В этот миг, слабое шипение, словно шелест листьев, донеслось до слуха Слэйда.
Женщина в его постели! Это была его первая мысль, и тут же он скатился с кровати на пол, хватаясь за небольшой крупнокалиберный пистолет, который всегда был привязан к его правой икре. Сэди ударила в подушку, где двумя мгновениями ранее была его голова. Горбун Фред издал разочарованный крик, и тут же метнул свой арабский шкуродер, который порезав одну из мочек ушей Слэйда, со звоном встрял в пол.
Слэйд выстрелил, и Горбун Фред откинулся на стену, снеся картину с Ниагарским водопадом. Его зловещей карьере пришел конец.
Тщательно избегая питона (который, казалось, заснул на кровати), Слэйд оделся. Пришло время отправиться на ранчо Сэма Колумбайна, и раз и навсегда положить конец этому гнусному койоту.