Призрак оперы N-ска

— А с наличными как? — деловито спросил Стакакки.

— Да тоже порядок… Но этому вонючему старшему экономисту с завода пришлось тридцать процентов отстегнуть — за меньшие обналичивать не соглашался…

Драчулос поцокал языком и озабоченно покачал головой. Затем, вновь наполнив рюмки, предложил:

— Ну, ладно… Давай хоть за «консоль лонжерона» эту сраную выпьем! — и приятели вновь захихикали. Подождав, пока напиток «приживется» в желудке и закусив остатками охотничьего салата прямо из банки, Стакакки задумчиво произнес:

— Но вообще-то, конечно, это не дело!.. Эта сволочь и так сосет свои бабки из «Примуса», будь здоров!

— Да… — вздохнул Залупилов. — Но что делать-то?

— Слушай сюда! — Драчулос придвинулся ближе. — Эту сраную кавказскую оперу мы сделаем; как-никак, он кучу бабок туда, кретин, вбухивает… Но вечно так продолжаться не может! Мы же с тобой, Позорушка, русские люди! Этот уже на издыхании: гастроли пошли безденежные, он сделал все, что мог — и этот вонючий «Примус» будет работать с театром, как миленький: ведь Бесноватого они раскручивали только из-за того, что он возглавил Дзержинку, а вовсе не наоборот; на его месте легко бы мог быть и кто-нибудь другой… Ты меня понимаешь?!.

— Да, но кто — вот в чем вопрос…

Стакакки придвинулся еще ближе:

— А зачем нам вообще главный дирижер, а? Если я буду художественным руководителем оперы, а ты — главным директором, то зачем нам еще начальники, а?

— Хм, звучит неплохо… — пунцово-коричневая физиономия Залупилова приняла еще более бурый оттенок. — Но что с этой мафией, в длинных пальто, делать будем? Как здесь быть?! Ведь…

— Позя, — нетерпеливо перебил товарища Драчулос. — Я же сказал: мы русские люди! И у нас, русских, есть свои силы: «Русское единство», «Память», «Славянский союз»… Улавливаешь?

— Уловил! А…

— Уже все делается, будь спокоен!.. Другое дело — ты, как человек из оркестра, должен ненавязчиво так рассказать: ребята, мол, вы работаете без репетиций; у вас нет времени поиграть там во всяких квартетах-квинтетах; сыграть соло; съездить на конкурс или фестиваль… Многие из вас, мол, обалденно талантливые чуваки: но ведь вы страшно теряете форму; вспомните, как вы играли после Консы… Абдулла уже на излете — а то, как вы с такой жуткой работой деградируете, не позволит нам пригласить очень многих хороших дирижеров, которые были бы рады… — ну, и прочее в том же роде. Не забудь добавить, что бабки даже в БСО сейчас куда как большие платят; а Абдул надувает их… Только упаси тебя Бог все это говорить самому!..

— За мальчика держишь?! — обиделся Залупилов. — Есть люди… Вслух пускать не будем… Надо что-то еще задействовать: пресса там, общественное мнение… Вот, Шульженко, кстати…

— Его трогать не будем: он и так сейчас, по сути, на нашу мельницу воду льет! А уж потом привлечем, не то что эта рожа азиатская: маразматиками да козлами всякими себя окружил — и доволен…

— Да, это уж точно! — с готовностью согласился Позор. — Развелось дармоедов! Этот сумасшедший Кретинов; Арык Забитов — шакал горный; тоже все тропочки к власти ищет…

— Да, эта обезьяна совсем обнаглела! — поддержал коллегу тенор. — Мало того, что уже почти все спектакли ставит, еще и в Италию поехал…

— Так главное, туда «Дон Карлос» поставить Мкервалидзе пригласили, — чуть не закричал от возбуждения Залупилов. — Но Забитов уломал Бесноватого, чтобы его ассистентом послали — а денежки для этой цели из гонорара Мкервалидзе изъяли!

— Нам такие гниды ни к чему! — заключил Драчулос. — Ты представляешь, Позя, как я могу комическую оперу поставить? Сам, без всяких там вонючих помощников!?