Восход Хепри

— Твоя мудрость, Тути-Мосе, достойна будущего, — Правительница выдержала паузу, подчёркивая важность своего слова, — Фараона. Вот только… мне кажется, Наследник и Соправитель, что Священными Берегами правят даже не два, а три Фараона одновременно! — Маат-Ка-Ра едва заметно улыбнулась, — Фараон Маат-Ка-Ра в Уасите правит жречеством, номархами и Двумя Сокровищницами, Фараон Тути-Мосе в Менфи и Бехдете правит несокрушим воинством и флотом, — Хат-Шебсут улыбнулась снова, задержав свою речь на мгновенье, — а третий — Фараон из древнего Дома Амен-Ем-Хети, рода, восходящего к Семер-Хети, потомку Херу-Аха, имеющий не меньше прав на Двойную Корону… — намёк Священной Правительницы был сколь очевиден, столь и низок, — правит Братствами Сокровенного Знания, Хранителями и нами обоими, сын мой!

— Не смей говорить… — лицо Тути-Мосе побагровело, но Маат-Ка-Ра перебила его:

— Спроси себя, почему я усыновила детей Паер-Анха, почему соединила тебя с Мерит-Ра, если не затем, чтобы сделать свою, а потом — и твою власть незыблемой! Спроси! — Хат-Шебсут повысила голос, казалось, от её гнева, колыхнулось пламя лампад и факелов тронного зала, залив кровавым светом росписи на.

Хат-Шебсут молвила то, чего не стоило говорить, вдвойне, нет, пятикратно не стоило! Намекнуть Тути-Мосе в том, что Ипи Ра-Нефер, по праву, может воссесть на Трон Та-Кем — только дразнить Наследника. Напомнив и о том, отчего, наследники древнего Дома имеют право на Трон, как не оттого, что Тути-Мосе, лишён Венца Обеих Земель, а власть Маат-Ка-Ра преступна. Надев Двойную Корону, Хат-Шебсут не погрешила против порядка наследия, но преступила Священный Порядок Изначальной, отобрав у Тути-Мосе то, что может отнять только Та, что Дарует и Отнимает. Фараон, вряд ли сумел это простить, не смотря на то, что примирился. И не стоило бросать открытый вызов Ипи Ра-Неферу.

Похоже — старый Пер-Амен считал так же, как и Ипи, — Хранитель Трона услышал мерный стук, который мог издавать только Хашет Верховного Жреца, проходящего в тронный зал тайным ходом. Не выдержав напряжения, Жрец Амена Сокровенного, верно, дрогнул, рука скользнула по скипетру, наклонив его и обнажив драгоценное навершие, отодвинувшее циновку ниши, куда выводил потайной ход. Тем не менее, предполагая, что подобный разговор может окончиться чем угодно, Пер-Амен не решился покинуть своего укрытия, даже обнаружив себя. Быть может, Жрец думал, что остался не замеченным. Молодой Фараон не нашёлся ответить. Ответил Ипи:

— Ты права, о, Фараон Маат-Ка-Ра. Все мы смертны — и носящие шкуру пятнистой кошки и, даже, Маат-Хетем, которую я получу через два локона, могут погибать на охоте, от когтей льва, упав с колесницы, как наш с Мерит-Ра-Нефер отец, славный Паер-Анх, правнук Великого Хранителя Амен-Хотпа, — Ипи смотрел, как бледнело лицо Хат-Шебсут при упоминании этой смерти, — пред Ночным Скипетром Нейти и Крыльями Изначальной Маат мы равны с простолюдинами и крестьянами, и не избежим сего!

В словах Ипи Ра-Нефера не было угрозы, но, Сен-Мут воспринял его слова, как ответ Правительнице, ведь ни Наследнику, ни Хранителю Трона не нужно было заговоров — достаточно лишь приказа воинствам или Хранителям. Он недоумевал: «И зачем только она сказала такое?», но Маат-Ка-Ра либо понимала, что Ипи не будет грозить в ответ, либо… куда больше её испугало то, что Хранитель, возможно, знает, как погиб Паер-Анх. Ипи Ра-Нефер, видя замешательство обоих, поспешил окончить свою речь:

— Да, Пер-Амен, — Ипи указал на нишу прикрытую циновкой, — негоже Верховному Жрецу Та-Кем, укрываться в нише, подобно соглядатаю, раз уж ты пришёл, займи место на своём троне, как подобает! И, заодно, повтори сказанное недавно, в Храме Амена. Про то, что значат мои слова и моё молчание!

— Ничто не скроется от Хранителя Трона! — немного пристыженный Пер-Амен, вышел из положения с достоинством, и, кряхтя, сел на свой Трон, слева от Маат-Ка-Ра. А ведь, недавно, он сидел одесную Правительницы… — я уже говорил Величайшей Маат-Ка-Ра, да живёт она вечно, что когда ты отверзаешь…

— Довольно, Пер-Амен! — Хат-Шебсут перебила Жреца, — я хорошо помню твои слова, и сама чувствую то же. Но, сейчас Ипи говорит. Только… его глаза молчат. Странные у тебя глаза, Хранитель Трона, и у твоей царственной сестры. У твоего деда были такие же, цвета Престола Нут, когда на Аменет догорает Закатная Корона Атума. А у твоего отца — чёрные. И, даже, глаза Амен-Хотпа, твоего славного предка, на барельефе его храма, чёрные, как и у нас. Что это? Кровь древних правителей или Избрание, скажи мне, достойный Ипи?

— Я не знаю, Фараон Маат-Ка-Ра, но узнаю… Когда пройду Посвящение, и получу Печать Изначальной. Впрочем, Правительница, я говорил не о цвете глаз, — он снова выдержал паузу, — я выслушал тебя, так выслушай же меня, Почтеннейшая. Тем более — с приходом Пер-Амена, — не хватает только Мерит-Ра и славного Амен-Ем-Геба, — здесь собрался почти весь Высший Совет, посему — моя очередь говорить! — молодой Фараон с недоумением посмотрел на Верховного Хранителя, с другой стороны, с нетерпением ожидая его слов.

— Мне известно почти всё, что ты сможешь сказать, Ипи, — Хат-Шебсут усмехнулась ему в лицо, — но я не со зла нанесла тебе оскорбление, я хотела показать Тути-Мосе, что он слишком горяч, и в этом его слабость, но, тем не менее, я жду твоих слов, Хранитель Трона.

— Увы, Фараон Маат-Ка-Ра, не тех слов ты ожидаешь, — Ипи видел изумление, и едва заметный страх в глазах Хат-Шебсут, смотря ей в лицо, так, чтобы его глаза, пугающие Правительницу, продолжали молчать. Ипи обождал мгновение и продолжил, — нанести оскорбление могут только слова истины, Фараон Маат-Ка-Ра, но не насмешка, твои слова уязвили Тути-Мосе, но не меня. Ибо Хранители Трона и Верховные Жрецы Маат, все принадлежали к нашему роду, но, со времён, когда Дом Амен-Ем-Хети потерял Трон Та-Кем, никогда не претендовали на власть, хотя неоднократно Двойная Корона сама шла к ним в руки. Ибо наша Неизбежность — хранить Священную Землю и творить Назначенное! И угрозы твои, Фараон, не испугали меня, ибо не стоят и кайта меди, несмотря на мою любовь к охоте… Мне не грозит упасть с колесницы так, как моему отцу, сбитому с неё шестью стрелами, наконечники которых, извлечённые бальзамировщиками я храню до сих пор! — похоже, Маат-Ка-Ра ожидала этот удар, как и Пер-Амен, поскольку они почти не изменились в лице, зато, лицо Сен-Мута исказилось страхом. Что и понятно, ведь он не присутствовал при убийстве, и, верно, даже не знал о нём.

— Что же, достойный Ипи Ра-Нефер, — Хат-Шебсут была абсолютно спокойна, и, похоже, удовлетворена словами Верховного Хранителя, — я бы не села играть в мен с тобою, ибо ты снял бы с клеток все мои фишки, потеряв, разве, пару, — Маат-Ка-Ра улыбнулась, достаточно тепло, для такой беседы, — и я рада, что у Та-Кем, Хранимой Извечными, есть такой Хранитель Трона. Не важно, кому ты служишь, если, прежде всего ты служишь благу Священной Страны. К тому же, как я вижу, ты не считаешь меня врагом, ни своим, ни хранимого тобою Наследника, впрочем, и Тути-Мосе, тоже, хотя он слишком горяч, но это — молодость. И жаль, что нам никогда не стать друзьями, Ипи… и Тути-Мосе.

— Но, мы можем быть союзниками, Фараон Маат-Ка-Ра.

— И, ещё, Правительница — тебе необходима война! — добавил Тути-Мосе, продолжив, в ответ на исполненный удивления взгляд Хат-Шебсут, — Амен-Ем-Геб и Ниб-Амен недолюбливают Хранителя Трона, и не поверят его, и, даже моим словам о твоей невиновности. Фенех, Нахарин или Яхмади — всё равно, но только война спасёт Та-Кем от усобицы, которой, надеюсь, ты не желаешь, так же как и я!

— Сто — нет двести Хека — ваши, ибо война будет! — Хат-Шебсут простёрла скипетр, — но не с царствами, указанными тобою, Наследник, и не с Кушем и Ливией, что больше обозлит военачальников, чем успокоит их. Ты захватишь далёкий Пунт, Наследник Тути-Мосе! Четыре пятых золота из добычи пополнит Золотую Сокровищницу Уасита, треть оставшегося получит казна Хранителей Трона, а две трети — ты, как Верховный Военачальник.

— Но не менее двух сезонов нужно для подготовки такого похода, если не больше, ведь для постройки новых кораблей нужно немало времени! — Тути-Мосе был удивлён.

— Говорят, ты уже построил боевой корабль, способный сокрушать твердыни, Наследник! — Хат-Шебсут хитро улыбнулась, — когда твой новый корабль сможет отплыть? Не в Пунт, пусть Ипи Ра-Нефер пойдёт в землю Джахи и купит кедр, дабы ты мог усилить свои ладьи.

— Если завтра, в лучах Хепри, мы отправимся в Бехдет на речных ладьях, то, не пройдёт и локона, как моя пятирядная ладья, готовая и вооружённая, причалит у стен Уасита, дабы освятить её в Первом Храме. И заодно, я отведу к Бехдету все верные мне воинства, Правительница Хат-Шебсут.