Тринадцатый

22
18
20
22
24
26
28
30

– Брр! Вот это минус! Слышь, Семеныч, ты бы печку что ль побольше включил.

– Да она и так на всю! Долбаная погода! – проревел водитель.

– Не любят вас здешние места. Наверное, натворили что-нибудь в этих краях? – спросил попутчик.

Водитель и экспедитор переглянулись.

– С чего это ты взял? – сглотнув слюну, пробурчал Семеныч.

– Вы сколько лет за рулем?

– А тебе это зачем? – настороженно спросил водитель, ожидая подвоха со стороны собеседника.

– Простое любопытство.

– Ну, допустим, лет двадцать шоферю, – с гордостью ответил Семеныч.

– Двадцать лет – это большой срок. А вы не задумывались над тем, что каждый ваш рейс может стать последним?

– Вот чудак-человек! Я тут каждую кочку знаю. У меня стаж больше, чем у тебя волос. Да я по дорогам ездил, когда ты еще под стол пешком ходил.

– Под стол пешком? Вы, наверное, меня с кем-то путаете. Мне даже неловко. Я и под столом, – слегка возмутился Анатас. – А знать тут каждую кочку просто невозможно.

– Послушай, такое ощущение, что ты из глуши приехал! Ты сам-то понимаешь, чего мелешь?! То про Бога, то про дьявола, то дурака из себя строишь. Что за чушь ты городишь?

– Чушь городить, как вы выразились, не по мне вовсе. К тому же я говорю вам истинную правду.

– Да какая, к чертям собачьим, правда?! – снова взвыл шофер. – Правда в том, что я водитель и уже двадцать лет кручу баранку. Этим ремеслом зарабатываю деньги себе и своей семье на жизнь. Короче, вкалываю, как папа Карло. Понял ты меня теперь? А?! Истину он говорит, искатель!

– Вы, как всегда, ошибаетесь. Истину невозможно найти, ибо она никуда не теряется. И заключается она в том, что это последний ваш рейс, – сухо проговорил Анатас.

– Ребята, ребята! Может, поговорим о чем-нибудь более интересном? – попытался повернуть беседу в другое русло Виктор.

– Нет, мой друг. Боюсь, ваш напарник вскоре не сможет больше ни о чем с вами разговаривать. Тем более, о чем-то интересном.

– Да?! И с чего ж ты взял, что это мой последний рейс?!

– Да ладно вам. Что вы, в самом деле? – Виктор не прекращал попыток сгладить ситуацию. – Тему-то, может, смените?