Возможно, я слишком жестокий сыщик, которому наплевать на людские чувства. Не умею проявлять жалость в моменты, когда меня пытаются обвести вокруг пальца.
— Да, не стану лгать, что знала о каждой их встрече, — кивнула девица, утирая слезы, — но я пыталась отговорить графа, а он лишь отмахивался от всех моих стараний…
Неужто виною всему простая ревность? Но откуда столь странные мысли о проклятии?
— Вы полагаете, ведунья прокляла графа? — повторил я вопрос.
— Разумеется! — воскликнула Лизанька. — Ведь граф убил эту ведьму….
Услышанное поразило меня, я ожидал услышать от барышни любую новость, но не настолько необычную.
— Позвольте узнать, чем вызвано ваше мнение? — стоило с большим трудом сохранить хладнокровие.
— Умоляю, сохраните мои слова в тайне! — воскликнула барышня, заламывая руки.
— Мадемуазель, не в моих интересах предавать огласке ваши слова, — ответил я спокойно, готовясь услышать самый невероятный рассказ.
Однако собеседница весьма обманула мои ожидания.
— В этот день граф ездил встречаться с ней, — дрожащим голоском произнесла Лизанька, — он вернулся поздно, а его лицо выражало горе и ужас, еще сильнее, чем в день смерти жены… Я бросилась к нему, но граф, отстранив меня, отправился к себе в комнату, бормоча: «неужто я способен на злодейство?»… На следующий день разнеслась весть о смерти ведьмы…
Барышня смолкла вопросительно глядя на меня.
— Прошу вас, не осуждайте графа, он мертв, к чему напрасная огласка! — прошептала она, закрывая лицо руками.
Слишком много слез. Да, мне прекрасно понятны чувства людей, потерявших близких, но иногда выражения эмоций чрезмерны и, возможно, не искренни.
— Вновь уверяю вас, сказанное останется в тайне, — повторил я, не сумев скрыть усталость в голосе.
Выходит, мысль о том, что граф убил ворожею, пришла на ум испуганной девице. Разумеется, она не стала свидетелем сцены убийства, а я было подумал… Тьфу, глупец! Но что могли бы значить слова Белосельского о злодействе? Возможно, Лизанька не ошиблась в догадках…
— Спешу заметить, мадемуазель, что ваши предположения могут отказаться поспешными, — заметил я, — пока не стоит обвинять графа в преступлении…
Потухшие глаза Лизаньки засияли.
— Вы полагаете, что граф невиновен? — оживилась она, одарив меня робкой улыбкой. — Неужто, напрасно заподозрила его в преступлении?
— Увы, подозрения вполне объяснимы, — спешно добавил я дабы предотвратить возможно новый поток рыданий. — Но пока рано делать окончательные выводы…
ebooksa