Боль, которая теперь была моим постоянным компаньоном, разрослась в моей груди еще больше. Я смотрела на доктора в течение долгой секунды. Такая чопорная в своем маленьком белом халате. Готова поспорить, ей нравилось носить этот халат. Вероятно, в нем она чувствовала себя могущественной. Я задалась вопросом, хочет ли она задеть меня, или она просто из тех врачей, которые чувствуют себя комфортно, сообщая плохие новости.
— Джорджия?
Полагаю, она ждала от меня ответа на свое высказывание. Я боролась с навязчивым желанием потереть ладони о джинсы — моя нервная привычка. Деним успокаивал меня.
— Он никогда так не считал. Он всегда отталкивал меня. Но у него больше никого нет.
Мой голос не звучал твердо, и, кажется, ей это понравилось.
— У него есть мы. Мы очень хорошо заботимся о нем. И он добился значительного прогресса.
Это было хорошо. Значительный прогресс — это хорошо. Боль в моей груди слегка ослабла.
— И что дальше? — я расправила плечи. — Куда он направится отсюда?
— Теперь это решать Моисею.
Какая поразительная неопределенность.
— Могу я написать ему письмо? Можете передать ему письмо от меня? Это допустимо?
— Нет, Джорджия. Ему разрешено пользоваться телефоном. Он мог бы позвонить тебе. Он этого не сделал, не так ли?
Я покачала головой. Нет. Он не позвонил.
— Он непреклонен. Он не хочет видеться или общаться с тобой. И мы соблюдаем пожелания, когда можем. Он мало что держит под контролем, и это то, что он хочет.
Я не стану плакать перед этой женщиной. Не стану. Я вытащила из сумочки письмо, которое перед этим написала Моисею, швырнула его на стол прямо перед докторшей и встала. Она могла бы передать его Моисею, выбросить или прочитать своим монстроподобным детям в качестве сказки перед сном. Они могли бы хорошо посмеяться над моей болью. Все, включая Моисея. Что бы ни решила доктор, все было в ее руках. Я сделала все, что могла. Я направилась в сторону двери.
— Джорджия? — позвала она у меня за спиной.
Я замедлила шаг, но не повернулась.
— Он знает, где найти тебя, верно?
Я потянула на себя дверь и открыла ее.
— Может быть, он придет к тебе. Может быть, когда его выпишут, он придет к тебе.