ГОЛОС АЗАТОТА
«Мозги» они спрятали в углубление под водительским местом. Контейнер, мигающий желтым сигналом на крышке, лег в тайник как влитой. Леха по прозвищу Механоид скрупулезно проверил пси-сканером кабину — тихо, как на кладбище. Если полиция не решит разобрать дизель по винтику, то никогда ничего не найдет.
— Ну что, закончили? — спросил Франкенштейн, возбужденно подпрыгивая на месте. Ему можно было радоваться: свою часть работы Франки честно выполнил. Теперь дело за Тошкой и Механоидом. От беззаботного вида приятеля Леха только злился: поджилки ощутимо тряслись при мысли о том, что и кому они повезут. Хотя, если подумать, у Франки поджилки тряслись не меньше, когда он тащил со своего спецзавода «мозги». За такое полагается расстрел — только не на месте, а после основательного выворачивания наизнанку психики.
— Закончили, — буркнул Механоид, спрыгивая на бетонный пол из высокой кабины дизеля.
Гараж был его, а дизель они взяли в кредит на паях с Тошкой. «Когда эта авантюра с «мозгами» закончится, — поклялся себе Механоид, — завяжу с контрабандой навсегда. Отдам долги, возьму за дизель с Тошки чисто символическую плату, а на деньги, вырученные за «мозги», открою в гараже мастерскую. И буду жить спокойно, как все люди живут».
Ну и не только люди.
Пыльная лампа под потолком мигнула раз, другой… Напряжение в сети скачет — небось опять на подстанции роботы чудят. Держат их там, покуда все мозги не проржавеют, все средства экономят… Леха обвел тоскливым взглядом гараж. В огромном помещении царил полумрак. Тени по углам, казалось, шевелились — надо будет проверить, как бы фюллер не завелся. Лампа в проволочной оплетке освещала тусклым желтым светом темную громаду дизеля. Кузов и кабина сверху блестели ярко-синей эмалью, а снизу были заляпаны бурой дорожной грязью. Мыть дизель приятели специально не стали — грязная машина привлечет меньше внимания. Здоровенная выхлопная труба торчала над кабиной как сигнальная вышка.
Франки подскакивал рядом с громадным колесом — растрепанный, тощий, в нелепом спортивном костюме. На самом деле приятеля звали Пашкой, но прозвище прилипло к нему еще классе в пятом — с того самого урока по мифоистории, когда училка объясняла, что на самом деле Франкенштейн не монстр, а его создатель. Пашка тогда уже славился среди мальчишек тягой к некроконструированию. Не перечесть, скольких воробьев он отправил на тот свет, а потом оживил, встроив нехитрые магические механизмы. Где он их добывал — одному Ктулху известно. Поговаривали, что его дядя работает в секретной лаборатории маготехники и оттуда приносит любимому племяннику игрушки. Ничего, в общем, удивительного — здесь, в Уральской автономии, что ни город, то спецзавод или секретная лаборатория.
Ничего удивительного не было и в том, что через три года после школы Франки уже вовсю клепал пси-процессоры для военных в чистенькой закрытой лаборатории, в то время как его бывшие одноклассники вкушали тяжкий хлеб дальнобойщиков.
Из-под дизеля выполз чумазый Тошка. Вытянул за собой ободранный пластиковый ящик с инструментами, которыми проверял тормоза и сцепление.
— Порядок, — объявил он, попытавшись вытереть пот со лба. Только грязь размазал. — Мех, заводи Железяку, а то уже времени много. Выехать не успеем.
— Ты хоть умойся, — буркнул Леха. Снова окинул взглядом гараж — будто в последний раз. Ладно, как там говорится? «Кто не рискует, того не любят боги»?..
Тошка покорно умылся из пластиковой бутылки, проливая воду прямо на пол. «Вернусь — выставлю его отсюда в два дня, — подумал Леха. — Вместе с дизелем». Ему было жалко дизеля, страшно ехать, но больше всего хотелось денег.
Очень хотелось денег.
Наверно, остальным так же сильно хочется денег — иначе с чего бы идти на смертельный риск, продавая чужакам краденые «мозги»? Ну с Тошкой все понятно — он спит и видит себя единоличным владельцем дизеля. А вот Франки на кой черт рисковать? Ему в лаборатории неплохо платят…
Додумать Механоид не успел — партнер по бизнесу, слегка размазав по лицу воду с грязью, повернулся к нему:
— Ну что? Едем, нет?
— Ну чисто Ползучий Ужас, — вздохнул Леха.
Было у Тошки такое прозвище, тоже со школьных времен. Давно оно было, правда, не столько за полное презрение к правилам гигиены, сколько за имя. Родители нарекли сыночка Нъярлатотепом, прямо так в метрике и записали. Папаша его был из новых жрецов, так что его никто толком и не видывал, а мамаша, насколько знал Леха, регулярно проводила время в психиатрической лечебнице. Послали же боги приятеля, шоггот ему в печенку…
Тошка только ухмыльнулся, услышав про Ползучий Ужас. Франки в последний раз подпрыгнул, пнул колесо, скривился — и присоединился к Тошке:
ebooksa