— Нэт, — он перешел с азербайданского на русский. — стоянка тут запрещена. Покажите ваши документы.
Павел брился тщательно, обильно намыливая щеки. Проводя в очередной раз по подбородку новыми «Жиллетт», он зашипел, пена приобрела розоватый оттенок.
— Ну что за дела, блин! — заорал Павел на свое отражение в зеркале.
Дневная разборка с гаишником его изрядно вывела из равновесия. И хотя все обошлось, — десятка баксов, которые он с жадностью заглотил, не в счет, — но нервы совершенно не хотели слушаться Павла, все валилось у него из рук.
Павел чувствовал, что ничего не складывается именно из-за этого фото, изображения его сестры с татуировкой на ягодице, которое странным образом перекочевывало к Павлу в его сны.
Наконец Павел побрился, изрядно сбрызнув себя одеколоном, и облачился в более чем приличный финский костюм Николая («Как влитой сидит! Дарю!» заявил еще в первый день Столяров) — «клубный» пиджак, брюки с бритвенной стрелкой. Московская пара туфель пришлась как раз в тон. Ну и галстук — не проблема: с Николаем комплекция у Павла была одна.
Ну теперь можно и в ресторан. Не посрамим! Верно!
Когда Павел подъехал к дому Татьяны, она его уже ждала. Синяя блузка с широким воротом, и мини-юбка весьма сильно в обтяжечку по моде, да… поехали.
А веселиться Павел умел. И официанты, и музыканты в курсе. Он свое дело знал, обещание держал: цветы, шампанское, шоколад, кофе, ликер. Татьяна вертела белокурой головкой на длинной изящной шее. По-моему, она чуть обалдела от новизны впечатлений и обстановки — ребятки-официанты обслуживали ее деликатно и уважительно, не подпуская перебравшего хамья.
Павел сам чуть обалдел — за последние дни на него свалилась такая уйма событий и информации, что ресторан явился отличной отдушиной от всего этого. Ну и стоит надышаться полной грудью!
— Эту песню мы посвящаем нашему гостю из Москвы Павлу! — рявкнул звонким голосом в микрофон солист.
И поскакали! Что ж, сейшн так сейшн! Расслабленный Павел, обалделая Татьяна — она очень трогательно «поплыла», ликерчик «Куантре» ей впервые преподнесли, мягенький, апельсиновый, французский, и почти сорок градусов абсолютно незаметны… поначалу. И «Кюрасао»! И «Кяпаз»! Павел тоже уже немного «поплыл». Чего уж тут уж!
Стюардесса по имени Жанна! — доносилось со сцены.
А потом Саша, замадминистратора, приятель Рустама, ловил «мотор», строго-настрого втолковывал водиле: «Шеф, ты понял?! До самых ворот! Танечка, какой у вас адрес?», махал рукой вслед. А Павел ему, в ответ.
А потом их кидало друг к другу на поворотах. Потом кинуло друг к другу уже без всяких поворотов. И она в ликеро-коньчном полузабытьи шептала ему на ухо всякую ерунду…
А потом они остались вдвоем у калитки и Павел ловко управился с ключом, распахнув тяжелую дверь.
— Прошу.
А потом уже Татьяна набирала на входной двери код и они наконец оказались в доме.
Однако! Очень недурственно даже по московским меркам. Уже с порога Павлу показалось, что вся обитель Татьяны была обставлена «по последнему слову техники», и вокруг просто витало неуловимое ощущение достатка.
В ее комнате был некоторый беспорядок, но даже он не мог скрыть роскоши.
ebooksa