Извеков наклонился и почтительно поцеловал протянутую Алёной руку.
Тишина наступила такая, что всем стало слышно воробьиное щебетание с улицы.
У молодухи вытянулось лицо, и на щеках проявились красные пятна. Краснорожий наоборот побледнел и стал напоминать персонаж ужастика «Высосанные вампиром».
— Хамку уволить. Бледного наказать на пятьдесят процентов оклада. Всё.
Извеков кивнул, жестом подозвал стоявшего у дверей солидного господина, приехавшего с ним в одной машине, и кратко распорядился, — выполняйте.
Тот понятливо кивнул и посмотрел очень недобро на провинившуюся пару.
Закончив с приговором, суровая карательница наконец покинула кресло и мановением руки пригласила следовать за собой хозяина, дабы проводить её в хозяйский же кабинет. Оставленный в холле народ безмолвствовал.
Войдя в огромный кабинет, Алёна невольно остановилась в некотором замешательстве. Нет, она привыкла к роскоши, красоте, масштабам всяческих современных помещений, зданий, офисов и прочее, поэтому поразить её чем-то было практически невозможно, но здесь…
А здесь, справа, на большой стене кабинета висел огромный портрет. Он сразу приковал внимание Алёны Юрьевны, потому что на нём была …Алёна! Портрет в полный рост, холст, краски, всё подобрано и выполнено с большим мастерством, чувствовалась рука талантливого художника. Богатое багетное обрамление, явно, выполненное по индивидуальному заказу. А сама Алёна — красивая, стройная, молодая…вот только платье…наряд какой-то старинный, непривычный глазу.
Она почувствовала, как Извеков пододвинул кресло, и, мягко поддерживая под руку, усадил её, сам сбоку уселся за огромный стол и затих. Гостья внимательно рассматривала картину, и с каждой минутой та ей нравилась всё больше и больше, да и не только ей. Явно, нравилась и заказчику, и творцу, ибо чувство вложенной души источалось от каждого квадратного сантиметра холста. Как не узнала Барыню и не сделала для себя соответствующие выводы теперь уже бывшая офисная сотрудница, явно видевшая этот портрет, — загадка.
— Эльжбета Левандовска! Точно! — Алёна вспомнила, наконец, обстоятельства, узнала и наряд этот. Они учились на четвёртом курсе, и как-то в один из перерывов между лекциями к ней подлетела взмыленная Вилка с неожиданной новостью: «Набирают студенток для музыкального клипа! Бежим скорее, надо только конкурс пройти!»
Дело в том, что польская певица Эльжбета приехала в Россию не только с концертами, но и начала снимать серию клипов с историческим уклоном для какого-то там их местного канала. А сейчас её администратор подбирает в вузах красивых девушек для массовок. Их заведению повезло — один из проректоров дружил с отцом звезды, бывало, даже ездил к ним в гости в Гданьск, естественно, к нему и обратилась Эльжбета. Да и сэкономить можно — платить студенткам не надо, им так интересно это мероприятие, что они готовы бесплатно вариться в этом съёмочном котле вместе с иностранной звездой, понимаешь ли. Из полсотни девчонок выбрали полтора десятка, Алёна и Вилка отбор прошли.
В привезённом богатом реквизите польской певички Алёне лучше всего по образу и фигуре подошло (даже подгонять ничего не пришлось) платье из коллекции знаменитой француженки, первой женщины-кутюрье Жанны Пакен. Чуть приподнятая талия, длинная юбка со вставками, серый бархат, всё это придавало элегантную и в то же время строгую аристократичность даме начала двадцатого столетия. Картина, наверняка, писалась с фотографии, но где Извеков достал материал? Насколько она помнит, съёмочная команда Эльжбеты ревностно следила за целостностью отснятого материала, потом его увезли в Польшу, даже не показали узкому кругу задействованных статистов.
Она встала и, обойдя стол, подошла сбоку к своему бывшему пажу, чуть повернула руками его голову и вкусно поцеловала в губы. Мягкие усы приятно щекотали, запах дорогого мужского парфюма обволакивал и манил…
Бедняга тут же сомлел и несмело обнял Алёну, но вредная красавица отстранилась и этак чрезвычайно спокойно уселась рядом. А то, что при этом у мужчины дыхание участилось, щёки порозовели… ну, знаете ли, нужно уметь владеть собой! Сладкой ягоды, понимаешь, мало на этом свете…
— Спасибо, подыграл! С тобой, как и раньше, можно кашу варить, — наконец прервала она молчание, — я уж, грешным делом, подумала — морочил-морочил наивной студентке голову годами, а потом взял и предательски бросил и забыл!
— Зачем ты так? Наверняка поняла, что я ничего не забыл.
— Знаю вас, самцов-изменников! О любую проходящую мимо юбку рады глаза сломать, — подразнивала хозяина неугомонная колючка.
— Шелестова, ты не меняешься, вот ведь характер! Слушай, а ты ничего не желаешь? — спохватился Извеков, — чай, кофе, коктейль или может, что покрепче?
— Давай чаю с лимоном. Покрепче как-нибудь потом, а сейчас о деле.
ebooksa