Не от мира сего

Военрук вылез из-под ёлки, где он утроил себе засадный схрон, и решил осторожно разведать обстановку. Но, едва вступив на открытую дорожку, вмиг покатился кубарем от мощного удара, шокер и рация вылетели из рук. При этом даже на расстоянии из рации был слышен крик техника, — нападает какая-то тварь крылатая! Осторожно, она атакует сверху!

Уместно вспомнить, что Военрук — мужик бывалый, тёртый, а потому и предусмотрительный. Как бывший военный человек он отлично понимал значение каски, или боевого шлема. Каски у него не было, но мотоциклетный шлем перед операцией нашёлся, и он, не задумываясь, надел его. Судя по силе удара, по тому, как угрожающе проскрежетали когти, оставив глубокие борозды на прочном пластике, шлем сейчас спас ему жизнь! Несмотря на потрясение, Военрук разлёживаться не собирался, понимал — нападение повторится.

И точно, опять заголосила рация, голосом техника предупреждая об очередном налёте сверху, но он и сам уже увидел, как из темноты в зону дежурного освещения влетело кошмарное крылатое чудовище размером больше самого рослого человека раза в полтора. Перепончатые крылья, пасть полная клыков и вдобавок когти, как у доисторического велоцираптора! Дополняли ужасный облик отвратительная морда с красными буркалами и издаваемое время от времени злобное верещание.

Пригнувшийся Военрук вовремя унырнул в сторону от нападения этой гаргульи, по-другому и не назовёшь сию тварь! Гаргулья и есть! Кинжальные когти располосовали на спине «пятнашку», к счастью, неглубоко, спина не пострадала. Техник, наблюдая такое дело, в это время призывал свободных бойцов на помощь их товарищу! Первым проявился Лесоруб с вилами, и тут же был атакован, но он был готов к бою и вооружён лучше! Каждый раз, подлетая к новой жертве, которая моментально ощетинивалась блестящими полуметровыми зубьями крестьянских вил, чудище шарахалось в сторону, и атака заканчивалась ничем. Наконец, оно исчезло во тьме, видимо, кружило где-то выше деревьев, выжидая удобный момент для нападения. Лесоруб прикрыл Военрука. Зорко поглядывая вокруг, они вполголоса стали переговариваться о дальнейшем противодействии этой каркалыге. Так метко обозвал эту летающую мракобесину Лесоруб. С предосторожностями воинствующий дуэт стал целенаправленно продвигаться к определённому месту. Там Лесоруб отдал вилы однополчанину, а сам ловко нырнул под разлапистый навес ветвей близ стоящих ёлок. Военрук остался и, опустив вилы, вышел на освещённую открытую дорожку, как бы приглашая к продолжению банкета.

— Слышь, ты! Каркалыга перепончатая! Ну, вот он я, — подняв голову и озираясь по сторонам, в темноту выкрикнул Военрук!

Он с минуту помолчал, прислушиваясь и присматриваясь, потом снова разорался, абсолютно не стесняясь в выражениях! Если гаргулья понимала речь, то она узнала о себе следующее: скотина безмозглая, уродина кривозадая, тварь ущербная и многое другое. Это были самые мягкие и печатные характеристики, коими награждал в течение пары минут безостановочно своего затаившегося врага доблестный воин с вилами. Он так увлёкся, что не заметил, как за спиной, словно тень, бесшумно приземлилось на дорожку почти трёхметровое чёрное безобразие с отвратительной ухмылкой, обнажавшей крокодильи клыки. Оно тут же закуталось в огромные крылья и замерло скорбной статуей с одиноко багровеющим глазом из-под свисающей мохнатой лохмы.

Разошедшийся не на шутку Военрук умолк, перевёл дух и с удивлением увидел направляющегося к нему по открытой дорожке Лесоруба. Тот шёл, словно прогуливался по пляжу, неторопливо так, полный достоинства, но с пустыми руками. Только с нескольких метров по выражению лица соратника, изрыгающий минуту назад красноречивые эпитеты в адрес этой летучей твари, бывший военный понял свою оплошность и резко крутнулся на месте. Буквально в паре метров от него, возвышаясь, стоял сей «Мефистофель» и мрачно обжигал свирепым багровеющим оком этот зарвавшийся простейший организм! Обозвав себя последним словом, Военрук схватился за вилы, рядом с ним тут же вырос Лесоруб и выхватил из-за спины топор. Громогласно сотрясая искони русским воинственным кличем ночной воздух, оба ринулись на демоническое отродье! То тут же распахнуло крылья, угрожающе выставило когтистые лапы и, оскалив хищную пасть, обдало атакующих таким визгливым скрежетом, что заложило уши! Легко избежав вил Военрука, тварь взмыла вверх. Пользуясь секундной заминкой гаргульи, которая явно планировала снова напасть, мускулистый Лесоруб молниеносно метнул топор в тёмное исчадие! В его мозолистых и умелых руках это было грозное оружие. По тому, как шарахнулся гигантский нетопырь, и тут же раздалось яростное верещание, можно было с уверенностью предположить несомненное попадание в цель!

На следующий день топор в побуревшей крови вражины нашли в траве. Лесоруб был удовлетворён, даже несмотря на то, что потом отмачивал его сутки в солёной воде, дабы смыть нечисть!

В это время недоверчивый Бурбелла не покидал свой пост у омута, он решил дождаться полной ясности. Где-то в глубине омута засел безголовый роланг, язви его тем самым змеем, и назревает вопрос — зачем?

— Какую пакость он ещё задумал? Хотя, чем там думать-то, башки же нет, снёс я ему башку-то, — пребывал в размышлениях подполковник.

Ему очень хотелось узнать, как дела у его отряда, побежать к ним, помочь, если будет надобность, но разум подсказывал выждать и ещё покараулить.

Тем временем начал робко наступать рассвет, видимость немного улучшилась, и вот оно…

Бесшумно из воды стал вырастать оживший кошмар — роланг выходил на противоположный берег, придерживая одной рукой голову под мышкой. Немного неуверенно он, тем не менее, преодолел подъём от реки и, пошатываясь, зашагал к лесу. Наконец скрылся за кустарником.

— Прощай, Ронни! Гудбай, Ронни! — на мотив «Хеллоу, Долли» пропел вслед этому инфернальному товарищу музыкальный Бурбелла и перекрестился. Потом бодренько покинул свой замаскированный боевой пост и поспешил к соратникам узнать, как дела. Нет ли беды какой, не нужна ли кому помощь.

У ворот тем временем продолжалось всё то же и оно же! Действо воюющих сторон оригинальностью не отличалось! Варан с твердолобостью танка пытался пролезть под воротами, сквозь ворота, рядом с ними, но привыкший часами подметать тренированный дворник так же неутомимо встречал отвратного супостата жёсткой метлой. На лицо была демонстрация метода «практический тык в морду», метод сей весьма не нравился варану, который раздражённо шипел, постоянно раздувался от чрезмерного гнева и пугал присутствующих своим длинным раздвоенным языком.

Картина радикально изменилась с приходом Военрука и Лесоруба. Без промедления к метле присоединились проверенные в бою вилы. Лесоруб, тем временем, вооружился ломом. Прислонённый к сторожке тот сиротливо простаивал без дела, но опытные руки тотчас исправили это упущение.

Теперь рептилию встречали втрое ощутимей, на истыканной морде и гребнистой броневой спине этого завра появились кровавые раны, он уже не так решительно бросался на ворота. Более того, когда длиннохвостая вражина замерла в нерешительности, троица распахнула ворота и бросилась в атаку с воплем, — мочи примитивного!

Военрук метко ткнул отточенной сталью вил прямо в красную пасть, дворник метлой, словно дубиной, огрел агрессора по хребтине, вот Лесоруб промазал — ящер, зашипев от боли, быстро развернулся и … только его и видели! А в то место, где он был, через секунду смертоносным копьём вонзился лом, запущенный умелыми руками!

— Повезло Вараше, — так позднее выразится Бурбелла, оглядев ратное поле у ворот, — ибо бицепсы у Лесоруба твёрдые как ядра, тренированные, вне всякого сомнения, он пригвоздил бы ящерицу словно «муху навозную в гурбарий шпилеологу!».

Его подчинённые с минуту осмысливали это выражение, озадаченно глядя на своего полководца, потом, поняв бесполезность этого занятия, решили уединиться и отметить первую победу коньячком. У Военрука в припасах нашлось всё: разовые стаканчики, вкусная закуска и пара брендовых «Hennessy Ellipse». Расположились в сторожке.