На грани

«Пономарёва!» — напомнила самой себе Пятницкая, стёрла со щёк растёкшуюся тушь, поправила лёгкий макияж и пошла на встречу. Как пел Фредди Меркьюри: «Show must go on».

***

Вика шла и думала о предстоящей встрече. Вот уже дважды она виделась с Анной, и результат этих бесед был печален для обеих. Значит, нужно сменить тактику.

«Что я делала раньше? — размышляла Пятницкая. — Сыпала фактами и жёстко устанавливала границы дозволенного общения. А что если в этот раз сделать всё иначе и говорить с Анной так, чтобы услышать её, понять её реальную боль, как говорила мама, истинную причину болезни? Что если позволить ей больше говорить и вести её через простые вопросы к скрытым для неё ответам? Я ведь никогда раньше не слушала людей, не вникала в их проблемы. Я только исцеляла, стараясь как можно быстрее абстрагироваться от свершившегося».

Пономарёва снова сидела за тем же столиком и, вероятно, даже на том же стуле. Как минимум с той же стороны стола.

— Добрый вечер, — поздоровалась Анна, когда Вика присела за стол.

— Добрый, — отозвалась Пятницкая. — Я думала о вас и нашей встрече.

По лицу Анны было видно, что эта новость одновременно и смутила, и порадовала её.

— Перед тем как начать наш разговор, давайте пересядем за тот дальний столик в углу с огромными креслами. И я тоже возьму себе кофе. Там нам будет удобнее, и разговор получится более кулуарным.

Анна согласилась.

Пятницкая положила ладони на чашку с горячим кофе, грея их. Это придало ей сил, она как будто ощутила чью-то тёплую поддержку.

— Давайте сегодня пофантазируем, — вдруг сказала Вика. — Представьте, что вы больше никогда не встретитесь с Анатолием, что всё закончилось навсегда.

— Зачем? — в свойственной ей манере запротестовала Пономарёва. — Я даже думать об этом не хочу!

— Не зачем, а для чего. Для того, чтобы и у вас, и у меня отключилась логика и мы смогли наконец продвинуться дальше пустых разговоров.

Анна задумалась над сказанным. А Пятницкая продолжила, воспользовавшись её замешательством.

— Пожалейте своё время и силы. Вы же сюда пришли, так давайте проведём этот эксперимент. Доверьтесь мне хотя бы в этой малости. Идёт?

— Хорошо, — нехотя согласилась Пономарёва.

— Тогда откиньтесь на кресло, закройте глаза и представьте, что вы больше никогда не встретите Анатолия. Что вы чувствуете?

Пономарёва честно закрыла глаза, потом резко открыла их вновь.

— Я не хочу это представлять, — запротестовала она.