– Никаких «попытаемся»! – окончательно озверел Алекс. – Сегодня же вы садитесь и обговариваете всё до мелочей.
– Договорились, – с легкостью солгала я. – О, а вот и Игнат. Пойду-ка.
Алекс раздосадовано покачал головой и вернулся к закуске, что кашицей была размазана по его тарелке.
Игнат сидел за столиком с моей матерью и что-то рассказывал той, а она вся обратилась в слух и хлопала длинными ресничками.
– Любимая! – воскликнул Фирсанов, приметив меня. – Хочешь свежевыжатого сока?
Какая-какая? Да он бы в жизни не назвал меня любимой. Как минимум, это безвкусно звучит, а как максимум – мы не говорим не только о детях, но и о любви.
– Нет, – я на всякий случай отодвинулась от него подальше.
– А сейчас? – Он подсунул мне под нос стакан.
– Всё ещё нет. У тебя солнечный удар?
Фирсанов гаденько подмигнул мне и расплылся в улыбке Чеширского кота, от которой мне стало дурно.
– Нет, просто сейчас тебе особенно необходимы витамины. В таком-то положении.
– В каком положении? – Мама округлила глаза.
Всё, пора сваливать, пока не огребла ещё сильнее и не услышала излюбленную мамину историю о том, как беременность вредит фигуре. Но сильная рука Фирсанова обхватила меня за талию, не позволяя вырваться.
– Разве Кира не рассказала о своей беременности?
– Предатель, – прошипела я на ухо Игнату.
Мне захотелось ткнуть его в бок вилкой и все-таки уехать отсюда куда-нибудь далеко-далеко, желательно, на край света, чтобы избежать родительской реакции, но было уже поздно.
– Какой кошмар! – Мама приложила ладони к щекам. – Вы плохо предохранялись?
– Нет, мама, мы предохранялись хорошо, – буркнула в ответ.
Правда, нечасто.
– То есть вы планировали ребенка? – Она вздернула подбородок и добавила: – Обе моих беременности были незапланированные, поэтому я так намучилась с вами. Никак не могла дождаться, когда вы появитесь на свет, и я вновь смогу жить нормальной жизнью! Как же меня разнесло, когда я носила Дениса. Кошмар! Кира, у тебя мои гены, ты поправишься как минимум на тридцать килограмм!