Безумные сказки Андрея Ангелова — 2

— Можно! — Трифон глянул последний разок на рясу и вышел.

— Ну что, в таком прикиде не стыдно и храм навестить, — рассудительно изрёк Сидоркин.

13. Прожорливый потомок Бога

— Йэх! На! Нах!.. — Сидоркин, облачённый в рясу, с непостижимым удовольствием колол дрова. Изредка бросая взгляд на храм. Физический труд облагораживает, вот уж точно. Кроме того, дьявольская замута шла к финалу, а конец всегда радостней, чем начало. Принципиально и всегда. Такие вот противоречия млели в душе карманника.

Десять черноризцев оказывали Сане посильную помощь: сортировали дерево и таскали в сарай готовые чурки.

К кольщику подошёл монах. Вообще, кто такой монах? Палка-палка-огуречик, два глаза, нос, борода, ряса. Описывать бессмысленно, ведь все монахи похожи как тризнецы. Но данного инока описать всё же стоит.

— Истинно! — раздался глас. То ли с небес, то ли из-под земли.

Монах был упитан. На полголовы ниже Сани. Бороды не было. Вернее, слабая щетина пробивалась, но бороды как таковой, не было. Вероятно, она просто плохо росла. Ну, что ещё? Тёмные растрёпанные волосы под каре, жирные щёчки, нос кнопкой. Маленький, аккуратный, резко очерченный рот. И глаза — голубые и круглые, как у сиамского кота.

— Брат Алекса-андр! — позвал он тихо тонким голоском.

Сидоркин воткнул топор в чурку, разогнул натруженную поясницу:

— Ну?

— Ты не шутил насчёт еды? Ты и сегодня есть не будешь? Я желаю занять очередь!

— Жрать хочешь? — ухмыльнулся карманник.

— Ага… — вздохнул собеседник.

— Тебя как зовут? — послушник внимательно, даже очень, присматривался к иноку.

— Братец Сергий.

— Это ты меня впускал на территорию, когда я стучал? — припомнил вор.

— Я… — в круглых глазах сидело ожидание.

— Ты когда снова дежуришь у ворот?

— Сегодня вечером и ночью. А что?