— Придурок хочет меня убить! Я только глянул на его рожу, сразу понял — профессиональный цареубийца! Наверно, он убивал моих братьев на земле и продавал их шкуры!
Не добившись помощи или хотя бы сочувствия у стражников, лев поскакал за угол дворца.
— Благодарю, чадо! — нежданно сказал архангел.
— Обращайся, — перевёл дух воришка. Ручки дрожали, а головка мутилась. Но настроение стало светлым. Всплеск эндорфинов наполняет позитивом по самые гланды.
— Однако мой совет поторопиться, открыть Дверь и выйти наружу! — со значением предостерёг архангел. — Ты молодец, чадушко, но ссориться с Теобальдусом опасно. Он побежал за своим поваром, а повар сделает из тебя котлету.
— Да похрен, хоть ростбифом пугайте, — усмехнулись Санькины эндорфины.
Карманник повернул ручку, и потянул на себя дубовую Дверь.
50. Конская обида
Парочка вышла за ворота. Тяжеленная дубовая Дверь закрылась за путниками бесшумно.
— Чудесно! Прелестно! Аве! — парочка на минутку задержалась. Гавриил всегда тут отдыхал, любуясь видами, а Сидоркин впервые наслаждался таким природным великолепием.
Прямо уходила дорога, выложенная ровными каменными плитами. По её сторонам располагались одинаковые, двухэтажные голубые домики. К каждому домику вела плиточная дорожка. Пространство между дорожками были засажены декоративным кустарником и пальмами. Пейзаж окутывала лёгкая, туманная дымка, поэтому он казался нереалистичным. Главная дорога и домики простирались до самого горизонта. Конечно, вид потрясал своей гениальной простотой и красотой! Отельная зона «Небеса», состоящая из миллионов отелей!
Санёк глянул вправо — туда уходила дорожка из каменных плит, которая заканчивалась большой каменной площадкой. По площадке бродил Конь рыжей масти, один-одинёшенек.
— О, есть свободный Конь! Не отставай, чадо.
Архангел заспешил по дорожке. Карманник прогулочным шагом попёрся за проводником. На полпути Гавриил вдруг встал.
— Какой номер у твоей гостиницы?
— Не помню… На, смотри, — Сидоркин достал бумагу и сунул гиду.
— Я не умею читать, — погрустнел Гавриил.
Издержки вредной работы. Или издержки мозга? Такому можно только посочувствовать, что ворик и сделал.
— Мои соболезнования, — подмигнул Саня. Он развернул бумажку, приблизил к глазам, вгляделся. — Номер четыреста пятьдесят шесть.
— Чтоо? Таких номеров здесь нет.
ebooksa