Ночь была удушающей. Открытые окна не помогали проветрить помещение, и мы лежали на полу с подушками под головами и в минимуме одежды, смотрели на потолок и пытались уснуть.
И снова бежали по потолку ночные зайчики, не успевшие уйти за солнцем.
Я лежала на спине, а Рия на боку, отвернувшись к стене.
- Рия?
- Мммм?
- Ты жалеешь?
- Да, немного.
- Немного?
- Как жалеешь, когда тебе нужно переехать из уже разрушенного дома. И жить там уже невозможно, но и дом уже родной.
- Ясно.
- Но переехать надо было. Иначе на меня бы упала крыша.
- Тогда этого хорошо.
Закрыла глаза. Вместо зайчиков лучше считать овечек, но мне, почему-то, представились лисицы, бегущие кругом. Сразу же вспомнился Двадцать.
Укол тоски, скорее даже ощущения скучания (а не скуки!) и собственное смущение от этого чувства. Надо его увидеть, помочь, а то он, наверное, снова украдет у мира двадцать чего-нибудь и опять у него будут проблемы, костер и бритье налысо, волосы-то уже закончились.
Это мысли, они постоянно путаются перед сном.
- Рия?
- Мммммм? - уже из-под толщи дрёмы.
- Сходишь со мной в четверг поговорить с Хорошим Господином? В ДК?
- Угу…
- Отлично. Спасибо.