— Как ты узнала, где я? — в свою очередь спросил Матвей у девушки.
— Это неважно. — Она оттолкнула его руку. — Сидишь в этой дыре нажираешься, как свинья!
«А вот это она зря» — подумала Настя.
Когда папенька был вот в таком препоганом настроении, то есть еще не пьян вдрызг, но уже нетрезв и переполнен собственной значимостью, гладить его против шерсти не рекомендовалось. Наоборот, надобно соглашаться со всем, чтобы он не сказал, все равно с утра не вспомнит, а еще лучше кивать для наглядности, да так сильно, чтобы зубы клацали от усердия.
— Смотреть противно!
А вот после таких слов в голову могла полететь и пепельница. Если не бутылка. Этой Алле тоже сейчас достанется. Видать девушка совсем из низов, раз никто не озаботился ее воспитанием.
— Так не смотри, — всего лишь рыкнул Матвей. — Возвращайся к отцу и отчитайся, что я жив, здоров, заливаю за воротник в штатном порядке.
— Откуда ты знаешь, что…
— Что тебя сюда отправил мой отец? — с нехорошей усмешкой спросил Матвей. — Оттуда, что только он знал, этот адрес. А если учесть, что вы двое до этого момента терпеть друг друга не могли… В лесу должно быть что-то сдохло, раз вы объединили усилия.
Настя повернулась к окну и, нахмурившись, посмотрела на кромку подступающего леса. Она очень надеялась, что это не новорожденный лосенок представился, и не беличье семейство, что нашло приют в большом дубе. С чего этот Матвей вообще взял, что в лесу кто-то умер?
— То есть, ты не вернешься? — Алла отступила на шаг. — Ты оставляешь меня одну расхлебывать всю эту кашу? — Матвей ничего не ответил. — Да пошел ты, понял, придурок!? — Она с возмущением стащила с пальца кольцо и швырнула в мужчину. Золотой ободок ударился в грудь, упал на пол и закатился под обувной комод. — Надеюсь, ты допьешься до зеленых чертей и подохнешь. Туда тебе и дорога! — Продолжая кричать, она почти выбежала на улицу, но на пороге обернулась. Наверное, надеясь, что Матвей все-таки последует за ней. И желательно на коленях. И желательно держа в руках то самое брошенное кольцо, умоляя блондинку принять его обратно.
И он ее не разочаровал. Сделал один неуверенный шаг, потом второй, во взгляде появилось что-то похожее на сожаление… Но Насте все это надоело. Нужно было срочно выяснить жив ли лосенок. Поэтому когда блондинка подняла руку, снова выставив свой палец с ярко-алым ногтем, Настя просто захлопнула дверь, как обычно, совершенно не прикасаясь к оной. Хозяйке дома нет нужды махать руками. Настоящую хозяйку эти стены слушались и так.
С той стороны двери раздался полный боли крик:
— Ты мне ноготь сломал!
Мужчина, сперва смотревший на дверь с удивлением, развернулся, прижался к дубовой створке спиной, а потом съехал вниз, сев на пол. И почему-то глядя на него, на его грустно опущенную голову, она моментально забыла о лосенке. Захотелось сесть рядом, провести рукой по волосам.
— Урод! — выкрикнула на прощание блондинка, а потом раздался хруст удаляющихся по гравию шагов.
И никакой он не урод. Настя внимательно посмотрела на мужчину. Да в очках, но эта непривычная массивная оправа ему даже шла. Темные слегка волнистые волосы, щетина, наверняка, колючая и щекочущая кожу, усталые серые глаза, прямой нос и эта усталая складка у губ, которую так и хотелось стереть.
Что она могла бы ему сказать? Что нужно радоваться? Ведь с такими бедрами девчонка смогла бы родить ему от силы трех… Ой, ну ладно, пятерых детей. На седьмом бы точно померла.
Настя, конечно, и сама была далека от идеала, от той же Гульки, бывшей если не первой красавицей уезда, то второй точно, что родила кучеру Ваньке девятерых детей. Но Настя, тьфу-тьфу, никогда не походила на святые мощи, что только что выбежали из ее дома. От таких только по актрискам и ходить.
Она многое могла бы ему сказать, но не стала. Стекло в холле и так недавно вставили, не хватало только, чтобы еще и этот выпрыгнул.
ebooksa