Хозяйка дома у озера

22
18
20
22
24
26
28
30

Матвей услышал шорох шин подъезжающего автомобиля, направился к входной двери, открыл, а потом наблюдал, как шофер распахивает дверцу перед отцом, как вышколено раскрывает над ним зонт.

Дождь еще накрапывал, но небо уже начало светлеть. Матвей дождался, пока отец дошел до двери и кивком отпустил водителя.

— Пусть парень войдет, чаю выпьет, — предложил он.

— Будет у тебя свой водитель, будешь распоряжаться его рабочим временем по своему усмотрению, — ответил отец, снимая плащ.

— Вот услышал господь мои молитвы. Я все время ему тоже самое пытаюсь сказать, — раздался за его спиной звонкий девичий голос. — Нужно нанять прислугу.

И Матвей не смог сдержать вздоха облегчения. Она вернулась! И пусть момент не совсем подходящий, главное, что Настя здесь. Он понял, что смотрит на отца, удивленно поднявшего брови, и улыбается самым, что ни на есть глупым образом.

13. Принимающий гостей (2)

— Матвей? — удивленно переспросил отец.

— Пойду, заварю чаю с липовым цветом, — добавила девушка.

— Настя! — позвал он.

— Найми ты прислугу, я бы вместо этого сидела в гостиной и вела светскую беседу, как и полагается девушке моего положения и воспитания, — высказала она удаляясь.

— Мы предпочитаем чай без яда, — крикнул он вдогонку. В шутку крикнул.

— Хорошо, — абсолютно серьезно ответила она.

— Что ж… — произнес отец, взявшись за бутылку, к которой сын не прикасался вот уже несколько дней, и плеснул в бокал янтарной жидкости.

— А я-то гадал, чего ты тут застрял.

— И раз ты это уже выяснил… — Матвей многообещающе замолчал.

— Где мы свернули не туда? — спросил вдруг отец и посмотрел сквозь стеклянные двери на озеро. — В какой момент? Когда успели стать, если не врагами, но противниками?

— Не знаю, отец, — ответил Матвей, и они замолчали. Сын выжидательно, а отец задумчиво отпивая из бокала.

— Почему ты не захотел сдать следователю Андрея? — спросил старший из мужчин через несколько минут. — Уверен, он тебе намекал на его возможную причастность. Не мог не намекнуть.

— Намекал, — не стал отрицать Матвей.