Дачники из Нетска повадились в Копытин Лог ещё при царе-батюшке. Сначала в избах местных жителей снимала комнаты всякая интеллигентная шушера, но скоро в сторонке, там, где теперь улица Мичурина, появилось несколько богатых дач. Их строили в модных тогда стилях — готическом и мавританском.
Особенно поражал особняк нетских богатеев, торговцев кожами и мясом Копытиных. Краеведы до сих пор ломали копья, случайно ли совпадение этой фамилии с названием деревни. Многие считали, что миллионщики Копытины вышли именно из этих мест.
Может, они и вышли, да только кончили плохо — чересчур уж были склонны к буйству и чёрной меланхолии. В конце концов все они перевешались, перестрелялись, а двое даже насмерть удушили друг друга. Богатство пошло прахом. В Нетске их знаменитый сад выкупила и превратила в общественный городская Дума. Их роскошная дача в Копытином Логу — деревянная, но издали очень похожая на Колизей — сама собой сгорела в 1918 году. Впрочем, как и все остальные дачи.
Пепелище быстро затянулось тонконогим осиновым лесом. Это не мешало местным жителям утверждать, что на копытинской даче любил отдыхать адмирал Колчак. Какая нелёгкая могла занести Верховного правителя России в такую дичь и глушь, никто объяснить не мог. Зато показывали кривую сосну солидного вида, под которой якобы адмирал часто спал, подложив под голову аккуратно свёрнутый белоснежный китель.
Очевидцы этого спанья не переводились в Копытином Логу до сих пор. Вообще долгожителей в этих местах всегда было полно. Многие даже могли бы попасть в книгу рекордов Гиннеса, если бы не теряли так часто паспорта.
Те копытинцы, что застали Колчака под сосной, естественно, помнили и более поздние времена. Тогда здесь начали строить посёлок отдыха для деятелей культуры. Но скоро началась война, и стало не до дач.
Одну дачу таки доделали в 1948 году, и вселился в неё молоденький композитор Галактионов. Теперь он давно уже влился в ряды копытинских патриархов.
Следующий дачный натиск Копытин Лог отразил играючи. Было это уже при Хрущёве. Местные угодья нарезали горожанам по три сотки. Однако ржавые на вид копытинские почвы ни в какую не пожелали растить редиску и огурцы, насеянные чуждой рукой. Ничего съедобного у дачников не родило, зато громадные сорняки вырастали в одну ночь, как в тропиках Жуки и гусеницы пожирали огороды пришельцев с жестоким, издали слышным хрустом. Он напоминал звук столовской картофелерезки.
Скоро городских садоводов и огородников из Копытина Лога как ветром сдуло. Удивляло одно: огороды местных жителей были в полном порядке и давали рекордные урожаи. Особенно славилась копытинская морковь — огромная, сладчайшая, но всегда в виде человеческой фигурки с ручками, ножками и даже признаками пола.
Самое жестокое противостояние деревни и дач пришлось на роковые 90-е. Тогдашний дачный кооператив унаследовал он своих предшественников-неумех вполне вегетарианское название «Мичуринец». Только теперь прибыли в Копытин Лог не скромные огородники, а бесшабашные кооператоры, новодельные банкиры и даже кое-кто из братвы. Всё это был народ горячий, упрямый, не стесняющийся в средствах.
Поначалу перевес был на стороне чужаков. Дачи (в том числе и колдобинская) выросли, как грибы. Появился знаменитый бетонный забор, гладкая дорога и даже шашлычная.
Новые поселенцы почувствовали себя хозяевами. Они решили бревенчатую улочку, испокон веку составлявшую Копытин Лог, свести с лица земли — уж больно портила она красивый цивилизованный пейзаж. Только как это сделать? Старички и старухи, что составляли большинство в деревне, не хотели переселяться ни в ближайшее Конопеево, ни на тот свет. Дачники-скоробогаты пробовали их и споить, и купить, и пугнуть, но не вышло из этих затей ничего.
Напротив, на новой улице Мичурина стали твориться странные вещи: два особняка ни с того ни с сего вдруг сгорели, а в третьем обвалился потолок, чуть не насмерть придавив домработницу и йоркширского терьера. Дальше — больше. Некоторые дачники уходили в лес по грибы или жарить шашлыки и не возвращались уже никогда.
Началось следствие. Исчезновение дачников списали на криминальные разборки, которые бушевали в те лихие времена — как на грех, пропавшие грибники состояли во враждебных группировках.
Однако сами-то братки знали, что их разногласия не при чём. Дело было в чёртовой деревне! Какая-то неведомая сила вставляла здесь палки в колёса прогресса. И дачники-мичуринцы поклялись срыть ненавистную деревеньку под корень.
Начали с демонстрации силы. Средь бела дня убогие сараи трёх упрямых, но немощных бабок-шептух Пелагеи, Матрёны и Марьи были облиты бензином и подожжены. Огонь жадно набросился на лакомую поживу — сухое, веками выдубленное дерево, из которого были сложены старушечьи сараи. Но странное дело: через минуту пламя хлынуло прочь от сараев и, резвой струйкой пробежав вдоль бетонного забора, просочилось на улицу Мичурина. Там мигом выгорели четыре лучшие капитальные дачи. Аккуратно выгорели — без жертв, но дотла.
Тогда было решено проклятые сараи снести бульдозером. Обеспечить акцию взялся дачник Бурезин, строительный подрядчик.
Поглядеть на акт вандализма сбежался весь Копытин Лог. Главные зеваки и сплетники соседнего Конопеева тоже прибыли — кто на велосипедах, кто на мотоциклах с колясками. Некоторым конопеевцам пришлось тащиться пешком, но зрелище того стоило.
Ровно в полдень бешеным бугаем взревел мотор бульдозера. Громадная машина медленно двинулась к сараям, сминая в грязную кашу вековые копытинские бурьяны.
Когда до первого из обречённых строений оставалось метра два, толпа потрясённо ойкнула: какая-то плёвая серенькая птичка с жалобным писком заметалась перед чудовищной пастью бульдозера. «Давай, давай!» — нетерпеливо кричал дачник Бурезин, сизый от гнева.
ebooksa