«Меня теперь тоже — проклятый комар! — легко узнать по прикрытому глазу, — с горечью подумал Костя. — А ещё по репьям на затылке и занозам до локтей».
— Шептухи что! Вот ваша ближайшая деревенская соседка, Клавдия Степановна Каймакова, интереснейшая особа, — добавил профессор.
— Это та старуха, в которую стреляли?
— Она самая. Сильная личность…
Наконец-то показался Копытин Лог, и путники расстались.
Вечера Костя едва дождался. Как только смерклось, он притащил в гостиную дарёные поленья. Красивой кучкой, похожей на фигуру для городков, он разложил их в камине. Оставалось только чиркнуть спичкой.
Костя достал из кармана коробок, но тот оказался пустым.
Быть этого не может! Когда Костя отправлялся в лес, коробок был почти полным. Зажигать спички сегодня не пришлось. Может, есть другой коробок в другом кармане?
Нету! Да и не было никаких других коробков, только один. Почему же он пустой? Куда подевались спички? Не могли же они выпасть, когда профессор толкнул Костю в кусты. Или могли? Но тогда они бы вывалились вместе с коробком…
Костя не знал, что думать. Он слышал, что ловкие карманники обчищают клиентов, хлопая их по плечу, отряхивая от воображаемой извёстки или обознавшись и крепко обнимая. Но сегодня Костя ни с кем не обнимался. Правда, профессор ткнул его лицом в траву и держал, положив руку на загривок, но коробок-то был во внутреннем кармане на груди! Туда профессорская рука не добиралась. Да и к чему профессору воровать спички?
Костя окончательно разозлился. Нет ничего глупее, чем сидеть перед холодным камином и смотреть при электрическом свете на домик из поленьев. Надо что-то делать! Магазин, конечно, давно закрыт, но разве Копытин Лог необитаемый остров?
Костя вышел на пустую, померкшую улицу Мичурина. Темнота пахла грибной сыростью и трещала грустными песнями кузнечиков. Идти в сторону заброшенной дачи не хотелось, и Костя повернул к Шнурковым.
Там горели окошки, весело ухала музыка и противным голосом орал ребёнок. Во дворе, у самой калитки, двое горячо беседовали. Из-за кустов и темноты разглядеть их было невозможно.
— Неправда это, Ир! Фигня! Врут, — бубнил мужчина.
— Я знаю всё, — отвечала женщина, и низкий голос её дрожал. — Только не надо оправдываться. Я этого не выношу.
— Чего мне оправдываться? Я тебе никогда не изменял. Что?.. Ах, это? Ну, почти не изменял. А конкретно со Снежанкой никогда!
Раздался сочный звук. Такой звук Костя много раз слышал в кино, когда один герой лупил другого кулаком по мужественному лицу. Однажды даже показали по телевизору, как такой звук получается: сидит кинематографист и бьёт изо всех сил по кочану капусты.
Неужели Шнуркова ударила Шнуркова кулаком?
Похоже, ударила: Шнурков сразу пошёл на попятный.
— Ну, Ир, один всего только раз! По пьяни! — заныл он.
ebooksa