– Что? – Ответил я, мгновенно переключаясь между двумя реальностями.
– Мы правильно едем?
– Правильно. Езжайте прямо, пока машины проходят.
– Что значит, «пока проходят?» – Встрепенулся рослый солдат, который в начале поездки негодовал о том, что им приходится ехать рядом со мной.
– Это значит, – ядовито отозвался я, – что придется прогуляться пешочком под палящим солнцем.
– Сэр, прошу прощения, – встрял самый молчаливый и самый вежливый из троицы, – насколько длительный переход нам предстоит?
– Без понятия, – честно ответил я. – Этот путь я буду преодолевать впервые, как и вы.
Бойцы принялись что-то неслышно обсуждать, а я впервые за всю поездку посмотрел в окно. Пейзаж вокруг стал более рельефным и холмистым. Эфиопское нагорье было совсем близко, и откуда-то оттуда исходил Зов древнего некроманта, манящий меня, как пламя свечи манит мотылька.
Мы проехали еще десяток километров, пока подобие дороги не превратилось в непроходимое нечто даже для американских дизельных монстров.
– Вперед, бравые вояки, – не удержался я от того, чтобы не поддразнить солдат, – дальше марш-бросок.
Под протяжные вздохи морпехов, заглушенные их супер-костюмами, я первым вышел из машины, от души хлопнув дверью. Древний был совсем рядом, его Зов стал четким, как никогда. Думаю, мы доберемся до него раньше, чем зайдет солнце…
Глава 14
Путь по горам я бы не назвал легким даже для себя. А какие испытания выпали на долю остальных членов экспедиции, я даже не берусь представлять.
Помимо одиннадцати солдат и Георга, с нами шли еще трое инквизиторов в таком же сплошном облачении, только черном. Потому я совсем не удивился, когда первым в обморок от перегрева грохнулся именно один из них. Это, на минуточку, было еще на втором часу пешего перехода, когда солнце еще даже не начало клониться к горизонту. Так что группа была вынуждена сделать небольшую остановку. На привале священники посоветовались, и сообща решили последовать примеру Брата Георга, сняв с себя эти нелепые для здешней широты одеяния. Похоже, они не совсем продумали этот момент. Защищаясь от смерти в моем лице, они обрекали себя на медленную гибель от перегрева.
Мне не было видно выражений лиц солдат, наблюдавших за инквизиторами, но готов поклясться, что они смотрели на них с чернейшей завистью. Им-то снимать экипировку никто не позволял, и их сержант наравне со всеми переносил тяготы этого пути. А ведь помимо брони, «разгрузок» и автоматов, они попарно тащили еще и какие-то длинные ящики, меняя руки каждые двести-триста метров. Насколько я понял, внутри были запасы кислородных баллонов и, возможно, какое-то оружие, которое они должны были обратить против меня, если вдруг дойдет до конфликта.
В то, что воевать со мной одними винтовками они не станут, я был уверен. На глупцов, безоговорочно верящим мне на слово, они не были похожи, значит, должны были иметь в рукаве какой-нибудь козырь. Что-нибудь такое, что сможет обратить ситуацию в их пользу. По их мнению. Я ведь тоже, случись что, не собирался сидеть, сложа ручки, пока меня будут пытаться поджарить.
Собственно, как вы уже могли догадаться, наша группа двигалась крайне медленно. В некоторых местах нам предстояло преодолевать отвесные участки скал, высотой по десять-пятнадцать метров, и это ну совсем не могло нам помочь ускориться. Благо католики додумались взять в экспедицию кое-какое альпинистское снаряжение, а то мы бы не прошли вглубь нагорья и на пару километров. Вскоре от бесконечных спусков и подъемов устал даже Брат Георг, и начал пытаться заводить со мной диалог, в тщетных попытках отвлечься от изнурительной дороги. Однако мне его общество не сказать чтоб было приятным, и я предпочитал отвечать односложно, а то и вовсе помалкивать. Так что совсем скоро он понял бесперспективность попыток меня разговорить, и принялся перебрасываться короткими фразами на латыни с остальными инквизиторами. Меня такой расклад вполне устраивал, потому что всякий раз заговаривая с Георгом, я начинал испытывать неприятное напряжение, словно на допросе. Друзьями этих людей я не воспринимал ни единой секунды, а делиться информацией с врагами – да к черту оно мне сдалось.
До заката мы могилу Древнего так и не нашли, хотя я и очень на это расчитывал. Изнуренные солдаты валились с ног и были просто неспособны больше продолжать идти. Они могли только жадно мечтать об отдыхе, сне и глотке свежего горного воздуха, а не сжатого газа из своих баллонов. А ничего из этого им не светило, пока я был рядом. Приказ оставаться в моем присутствии в экипировке никуда не делся. Об этом Георгу и заявил их сержант, выдвинув чуть ли не ультиматум.
– Эй, сэр! – Коренастая фигура, выглядящая во всем этом снаряжении воинственно и футуристично, нагнала нас, едва мы вышли на относительно прямую горную тропу.
– Да? – Священник повернулся и уставился на военного с вежливым вопросом во взгляде.