Перемены

Золотая маска слетела с вампирской головы…. вместе с передней половиной черепа. Серебряный огонь опалил раскроенные, извилистые, шероховатые лепестки выступающего мозга, из них хлынула кровь и, соприкоснувшись с этим огнём, внезапно вспыхнула погребальным костром из серебряно-белого пламени. Лорд Внешней Ночи как-то смог закричать, когда огонь охватил его, и несколько секунд швырялся вслепую зарядами магии, пока, наконец-то, не сгорел дотла, оставив только отвратительное обугленное пятно на камне.

И только тогда барьер его воли пропал и мы с Саней и Мартином поспешили вверх по ступенькам к храму.

Враги всё ещё преследовали нас — их было так чертовски много — и когда я поднялся выше, то, оглянувшись назад, увидел, что Красная Коллегия начала сдерживать вторжение кенку. Битва всё ещё яростно кипела на стадионе, и хотя покрытые перьями воины легко расправлялись с двумя — тремя вампирами или полуобращенными, враг одолевал их простым количеством. Я должен поблагодарить их за то, что они с Серым Советом смогли отвлечь от нас основные силы противника, который завяз в бою внизу вместо того, чтобы стоять у нас на пути.

— Проклятье, — выругался я, глядя вдоль ступенек на храм наверху. Внутри двигались тени. — Проклятье! — я бешено оглянулся и внезапно почувствовал, как мою руку, которой я сжимал посох, сжала чья-то крепкая ладонь.

Мёрфи сжимала мою руку, пока я не посмотрел на нее.

— Мы с Саней останемся здесь, — сказала она, задыхаясь. — Мы задержим их, пока ты заберешь Мэгги.

Я глянул вниз на склон пирамиды. Сотни вампиров Красной Коллегии поднимались к нам, они сбросили маски плоти, освободив монстров под ними. Задержат их? Это будет самоубийство. Мечи дают своим носителям силу сражаться против существ, вырвавшихся из кошмаров, но это не делает их суперменами. Мёрфи и Саня уже сражались около двадцати минут, и это не были занятия аэробикой, которые нельзя сравнить с настоящим физическим боем. Они оба тяжело дышали, начиная уставать.

Самоубийство.

Но я должен дойти.

— Дрезден! — окликнул Мартин. — Двигайся!

Я даже не осознавал, что он тряс меня, пытаясь тащить вперед по лестнице.

Я полагаю, что тоже чертовский устал.

Я сосредоточился на Мартине, на лестнице ведущей наверх и попытался игнорировать жжение в руках, ногах и груди. Я резко вздохнул, и это было похоже на внезапный глоток холодного, чистого ветра. Я подумал, что услышал кого-то шепчущего что-то на языке, которого я не знал, но я узнал голос своей королевы. Я понял, что вокруг меня заклубился белый туман, и испарения из влажного воздуха Юкатанских джунглей начали оседать на моих доспехах, формируя дополнительную броню изо льда.

Затем холод смыл прочь горячую усталость, и я почувствовал, как меня заполняет лед — неумолимый, безжалостный, непреклонный. Мои ноги стали двигаться как поршни двигателя. Внезапно одной ступеньки для шага стало недостаточно, и я начал перепрыгивать их по две за раз, быстро оставив Мартина позади.

Я достиг верха и полуобращенный ягуар-воин бросился ко мне. Я зарычал, ударяя его ногой в грудь и отбивая меч в сторону своим посохом.

Его грудина громко треснула, он отлетел назад, словно протараненный грузовиком. Воин с силой ударился о каменную стену позади, вызывая поток пыли с крыши, и затих бесформенной грудой, как поломанная игрушка. Это была именно та сила, которой полагалось обладать Зимнему Рыцарю, и я, глядя на то, как свалился этот бедный идиот, не чувствовал ничего кроме удовлетворения.

У квадратного храма было четыре входа, по одному с каждой стороны, в том, который был сразу справа от меня, появился вампир, скинувший маску плоти, шкура ягуара всё ещё свисала с его плеч. Он сжимал обсидиановый нож в руке — кинжал Красного Короля. Это был вампир, которого он послал для убийства Мэгги.

— Что, туман войны? — спросил я его, чувствуя, что улыбаюсь. — Дружок, тебе случалось когда-нибудь в неправильное время заходить не в те двери?

Его глаза покосились на пол слева от меня. Я посмотрел в направлении его взгляда. Там скорчилась Мэгги, прямо между алтарём и входом, скованная и дрожащая, низко пригнувшись к полу в тщетной попытке остаться незамеченной.

— Только попробуй, — прохрипел я, глядя на вампира. Я чуть-чуть поднял меч в своей руке. Белый туман струился с лезвия; несколько снежинок слетели с него и медленно спланировали к полу.