Перемены

— Давай же, крепкий парень. Сделай только один шаг к этой девочке и увидишь, что случится.

Вход напротив меня внезапно потемнел.

Красный Король и не менее четверых лордов из его палаты стояли там, в блестящих золотых масках, отбрасывая причудливые тени от слепящих лучей мерцающего света и огня, пробивающихся из темноты снаружи.

Его лицо исказилось от ярости, и его желание и воля лордов позади него упали на меня как удары кувалд. Я пошатнулся, крепко упершись посохом своего учителя в каменный пол, что помогло мне устоять и не оказаться на полу.

— Теперь, — сказал Красный Король задыхающимся от гнева голосом. — Киньте эту маленькую сучку на алтарь.

Один из лордов Внешней Ночи шагнул вперед, и нагнулся, чтобы схватить ребенка за волосы. Мэгги закричала.

— Нет! — заорал я.

Красный Король подошел к алтарю и пинком сбросил с него труп мёртвой женщины.

— Смертный, — буквально выплюнул он. — Всё ещё уверенный, что его желание имеет значение. Но ты — ничто. Пыль. Тень. Сейчас здесь, а затем исчез. Забыт. Таков фатум. Таков путь вселенной.

Он выдернул ритуальный нож из рук воина и впился в меня взглядом; его истинная сущность крутилась и извивалась под кожей. Один из бывших богов подтащил скованного, кричащего ребёнка к алтарю, и черные глаза Красного Короля засветились.

— Это ваша единственная роль, смертный, — улыбнулся он, — ваша единственная награда, единственная вещь которой вы действительно достойны. — Он посмотрел на Мэгги и обнажил длинные клыки, с которых капала слюна, стекая на его грудь. — Смерть.

Глава 48

Красный Король поднял нож над моей дочерью, и она тихо вскрикнула — дрожащий, беспомощный, безнадёжный вскрик ужаса и отчаянья. А я, имея помощь новой силы, которую мне дала Мэб, защиты, которую мне дала моя крёстная, я, черт побери, не мог ничего с этим поделать.

Мне не пришлось.

Белый свет хлынул от алтаря без видимого источника, и Красный Король закричал. Оковы его воли исчезли, его правая рука, в которой был зажат каменный нож, безвольно повисла, а отрубленная кисть, вращаясь, полетела по воздуху. Она упала на пол, все еще сжимая обернутую кожей рукоять ножа, от удара обсидиановое лезвие разлетелось вдребезги, как уроненное блюдце.

Я воскликнул, когда почувствовал, как воля Красного Короля соскользнула с меня. Остальные всё ещё держали меня на месте, но я внезапно осознал, что я могу двигаться, что я могу драться. Пока Красный Король, отшатнувшись назад, кричал, я, подняв руку, рявкнул: «Fuego!» — и послал поток пламени в воина-ягуара, стоявшего внутри дверного проёма. Он попытался убежать, но, упав на смертельно крутую ступень пирамиды, смог только закричать, пока ярко пылающий душевный огонь, усиливший моё заклинание, пожирал его плоть.

Я снова повернулся к лордам, смотревшим на меня с дальней стороны алтаря. Я не мог рисковать, швыряя разрушительную энергию в них, пока моя дочь лежала на алтаре между нами. Поэтому у меня не было выбора, кроме как сразу избавиться от воина, чтобы я смог сосредоточиться на лордах и Красном Короле, в противном случае ничто не спасло бы меня от нападения воина-ягуара, которому было достаточно просто подойти сзади и перерезать мне горло, пока я был бы занят вампирской элитой.

Но в эту игру можно играть вдвоём, и моё физическое прикрытие было дьявольски лучше, чем у них.

Я направил волю и поднял свой позаимствованный посох, но только я успел это сделать, как в храм вошли ещё четыре существа в золотых масках.

Откуда, черт побери, выскакивают эти марионетки?