— Выбраться? Ты же только что прибыла, — сказала дама.
— Я задыхаюсь, — взмолилась Лора. — Помогите мне.
Дама нахмурилась:
— Чем я могу помочь? Мне не легче, чем тебе. Может, даже хуже. — Широким жестом она указала на свое накрашенное лицо и вновь наклонилась вперед. — В том, как выбраться отсюда, нет никакой тайны, — произнесла она изрезанными губами. — Нужно только избавиться от костюма.
Лора ощупала свою затянутую в корсет талию, пытаясь отыскать завязки. Она нашла тесьму, пересекающую крест-накрест ее измученный торс, но там, где должны были обнаружиться узлы, ничего не было. За последним отверстием шнуровки тесьма просто исчезала, врастая в ткань платья. Лора задышала чаще, чувствуя, что безжалостное давление на ребра и живот становится невыносимым.
— Непросто, да? — Голос дамы прозвучал над ее головой, словно колокол.
Все так же сидя на полу, Лора наклонилась вперед и подняла тяжелый подол юбки. Под ним была целая груда шелковых оборок. Лора начала в отчаянии сгребать их в ком, пока не добралась до такого же вороха гипюровых нижних юбок. Затем пошли накрахмаленные юбки из газа, царапающего руки, но Лора продолжала рыться в слоях одежды, пока не добралась до очередной горы ткани.
Это был снова гипюр. А под ним опять шелк. У Лоры что-то сжалось внутри. Под шелком обнаружилась задняя часть верхней юбки. Лора сгребла и ее — бесконечные слои ткани уже едва умещались в руках, и почувствовала, как ее ногти заскребли по каменному полу храма.
Лору затошнило. Она выпустила юбки из рук, и слои ткани упали на немыслимый каменный пол пустой грудой газа, гипюра и шелка.
Голова у Лоры закружилась, и статуи пришли в движение. Она слышала шорох их юбок и где-то вдали визг мучительной боли, который, наверное, издала обезьянка.
Дэниел Кайсен
РЕКА РАЗЛИВАЕТСЯ
Давить на меня брат начал с августа и для начала позвонил мне по межгороду:
— Мы так соскучились по тебе, Эми. Было бы так здорово, если бы ты вернулась домой. Правда, здорово.
Я ничего не ответила, потому что никогда не отвечаю. Тем более если эту тему поднимает мой брат. Когда он начинает давить, я просто отмалчиваюсь.
Я стояла и слушала шум телефонной линии.
Но он не сдавался. Он никогда не сдается.
— И Сара. И девочки. Мы все очень хотим с тобой увидеться. Я серьезно.
Я повесила трубку.
— Плохие новости? — спросила с диванчика Тиш, моя соседка по квартире.