Наконец в сорока милях к югу их судно напоролось на торчащий сук и потонуло. Но из отважных путешественников лишь один погиб при эвакуации — остатки абрикоса оказались слишком тяжелыми, и он не смог выбраться из-под них.
Остальные собрались на пне и огляделись.
— Это хорошее место для лагеря, — сказала Основательница своим мягким сопрано, изучая первые грубые карты, принесенные разведчиками. — Здесь множество гусениц, дубов для изготовления чернил, плодоносной ежевики — и никаких признаков других ос. А на раздваивающемся дереве в двух милях отсюда расположен улей диких пчел. Когда мы устроимся, то, конечно, отправим делегацию собрать дань.
— Мы не повторим прежних ошибок! — продолжила она вдохновенно. — Мы раса исследователей и ученых, картографов и философов, а отдых и безделье — это смерть. Когда мы устроимся здесь, то начнем расширяться!
Постройка бумажных яслей заняла две недели, еще месяц ушел на реконструкцию Великой библиотеки и восстановление картотеки — в нее заносилось то, что старейшие картографы могли вспомнить из своих утраченных карт.
Разумеется, их деятельность не могла остаться незамеченной.
Посол пчелиного роя прибыл с ультиматумом — и был незамедлительно казнен: его крылья стали витражным окном в зале совещаний, а его жало было возвращено в улей в бумажном конверте. Следующий посол никаких ультиматумов не приносил, а прибыл с предложением поделить пчелиное королевство между двумя правительствами, сохраняя за пчелами права на пыльцу и воду. «Как признание заведомых прав свободных особей на природные ресурсы общественной территории», — неуверенно прожужжал он.
Осы из совета были снисходительны — они лишили его только кончика жала. И он прожил как раз достаточно, чтобы доставить в улей свое сообщение.
Третий посол прибыл с шариком воска на кончике жала и был принят куда дружелюбнее.
— Вы же понимаете, что мы не беженцы, желающие признания формального земельного правления, — сказала Оса-основательница, пока слуги подавали им нектар в бумажных рожках, — а также не ведем с вами переговоры на равных. Это ваши предшественники так думали — и они ошибались.
— Я надеюсь, что справлюсь лучше, — натянуто сказала пчела-дипломат. Она была старше других, и волоски на ее тельце были уже жидкими и полинявшими.
— Я тоже на это надеюсь.
— В отличие от них у меня есть официальные полномочия говорить от лица улья. У вас есть предложения к нам — это достаточно ясно. Мы готовы слушать.
— Что ж, хорошо. — Оса-основательница осушила свой рожок и взяла следующий. — Ваше сообщество древнее и обладает высокой культурой, несмотря на леность вашего правителя; впрочем, эту леность мы считаем скорее расовой, нежели персональной склонностью. У вас есть законы и народные танцы, математика и принципы, которые мы, конечно, уважаем.
— Ваши условия, пожалуйста.
Оса-основательница улыбнулась:
— Поскольку в здешних краях имеется достаточная популяция моли тусса, которую мы предпочитаем для разведения, у нас нет нужды в чем-то столь недемократичном, как рабство. Если вы воздержитесь от мятежей, то сможете сохранить собственное правление. Но мы будем забирать пятую часть ваших запасов в обычный год, десятую — в засушливый. И каждую сотую личинку.
— В качестве еды? — Антенны пчелы-посла задрожали от сдерживаемого отвращения.
— Только если еда в дефиците. А в мирное время они будут выращены среди нас, обучены нашему укладу жизни и искусству, чтобы служить чиновниками среди вас. Это в ваших же интересах, вы позже в этом убедитесь.
Пчела-посол помолчала мгновение, глядя в пространство перед собой. Потом задумчиво произнесла:
ebooksa