– Я же сказала, – повторила Джеки. – Мы закрыты.
Женщина положила оба предмета на прилавок и принялась мыть руки, напевая себе под нос.
– Эй, извините, мадам. Я не могу это принять. Я больше не могу это делать.
Посетительница закончила мыть руки. Ее трясло, упавшие волосы закрывали ей лицо. Она не смотрела ни на коробку, ни на Джеки.
– Забирайте свои вещи и уходите, черт вас подери!
Женщина не трогалась с места. Она стояла, словно ждала, пока ее отпустят. Джеки вздохнула. У нее страшно болела спина, и невыносимо чесалась рука под гипсом. Она никогда не чувствовала себя столь далекой от своего «я».
– Ну хорошо. Вообще-то я не смогу выдать вам квитанцию, потому что на ней будет написано только «Кинг-Сити», я вам ничего не заплачу, вы ни на секунду не умрете, и я не выставлю ничего на продажу. Просто распишитесь вот тут, и можете идти. Договорились?
Женщина написала на квитанции имя «Катарина», положила ручку на стол и спросила тихим, сдавленным голосом:
– Теперь все?
Джеки кивнула. Катарина вздрогнула и вышла из ломбарда улыбаясь, с гордо поднятой головой – совсем другой женщиной, чем та, что входила в заведение.
Джеки взяла тяпку и здоровой рукой неловко опустила ее в стоявшую рядом мусорную корзину. Потом открыла коробку. Внутри лежало изуродованное тело тарантула. Его рубили и рубили до тех пор, пока не изувечили до полной неузнаваемости, сделав похожим на несобираемую головоломку. Джеки выглянула за дверь и увидела, как задние огни машины Катарины медленно исчезали на шоссе. Вздрогнув всем телом, Джеки швырнула коробку в мусорку.
Огни и голоса в пустыне исчезли. Джеки сидела одна в темном ломбарде, ни на что особо не глядя и ни о чем особо не думая. Где-то вдали Катарине стало лучше. Где-то в «нигде» тарантулу стало вообще никак.
Глава 36
Диана купила билет на автобус до Кинг-Сити. Все оказалось так просто.
Автобус отправлялся в семь утра. Диана взяла с собой небольшой чемодан и немного наличных денег. Она вошла в совершенно стандартный автобус серого с металлическим отливом цвета с длинным прямоугольным кузовом, двумя плоскими ветровыми стеклами, семью колесами и несколькими узкими обзорными щелями по бокам, чтобы пассажиры могли наслаждаться сильно искаженными видами внешнего мира.
Автобус выехал с автостанции и выкатился на шоссе. Диана снова попыталась послать Джошу сообщение и позвонить ему. Это причиняло ей душевную и физическую боль, однако своих попыток она не оставляла. Она пожалела, что с ней нет Джеки. Было бы куда легче находиться рядом с кем-то, кто поддерживает тебя, кто целеустремлен, бесстрашен и молод, как Джеки, но та шла своей тернистой стезей, и Диане придется делать все самой.
Сидевший через проход от нее мужчина заснул, едва они тронулись в путь. На нем был рабочий комбинезон и деревянная каска. Он оказался одноруким, и единственную свою руку закинул за голову. На трицепсе красовалась татуировка, изображавшая пучок салата, усеянный муравьями. Между широких листьев торчали две голых человеческих ноги, а под всем этим – надпись по-испански «СЕРДЦЕ».
Диана слушала, как он дышит. Вдыхал он долго и размеренно, упруго втягивая в нос струйку воздуха. Выдох у него начинался с приглушенного причмокивания, как звук открываемой двери холодильника, и заканчивался долгим присвистом.
Диана закрыла глаза и попыталась дышать вместе с мужчиной. Она закинула руку за голову и задышала произвольно.
Вчера она позвонила в Тайную полицию шерифа и сообщила, что пропали ее машина и сын. Когда ее попросили описать машину, она рассказала о ее цвете и форме. Это совпало с представлениями полиции о том, как выглядит пропавший темно-вишневый «форд»-хетчбэк. Когда ее попросили описать Джоша, она заплакала. Это совпало с представлениями полиции о том, как выглядит ее пропавший сын-подросток.