Она помнила только гнев. Гнев, охвативший ее сейчас.
По краям людской рой беспокойно двигался – люди, захваченные краем этого безумного восторга, опрокидывали стулья и натыкались на стены. Кто-то случайно перевернул кофейник и пролил на себя кипяток. Но это не остановило людей.
– Прекрати! – закричала Келси.
Но тут она почувствовала, как он тянет ее за собой сквозь ту потайную дверь, которая открылась в ее душе в ту ночь в торговом центре. Она увязла в самой середине петли обратной связи. Ее трясло мелкой дрожью от жадного голода.
Ей больше не нужно было ничего и никого искать. Не нужно было испытывать печаль, обиду и одиночество. Эти чувства только удерживали ее от того, что было правильно, от чистых эмоций. Голод. Желание. Гнев. Жажда. Это и был ее настоящий дом. Она была на своем месте. В ее жизни больше не осталось ни места, ни времени ни для чего, кроме яростного голода, сотрясавшего ее своим неистовством. Этот пылающий голод всегда был с ней, каждый раз, когда она искала толпу. Каждый раз, когда она бежала на вечеринку, в клуб, на школьную встречу или на бейсбол.
Она ощущала, как рой жмется со всех сторон, согревая ее. Приветствует ее. Ощущала свое родство с этой толпой. И слышала, как Рой мастерски управляет этим хором. Все ее танцевальные ритмы, которыми она пользовалась, чтобы завести толпу, в подметки не годились этому совершенству.
Келси Ласло исчезла, осталась только Банда. И она была рада этому.
Она почувствовала нарастающий голод Роя – и это был и ее голод, мрачным союзом объединивший их двоих.
Ее взгляд упал на человека рядом с ней, и она сделала свой выбор. Он выпал из общего единого хора и стал добычей. Жалкой, недоуменно моргающей добычей.
Банда смотрела на него. Он поднял на нее озадаченный взгляд.
Ее рот наполнился слюной, и тело замерло в готовности к нападению. То, что должно было последовать, было прыжком в сияние, переходом в другое качество.
Призрак Келси Ласло внутри нее панически вскрикнул – она выбрала Фигга.
Но гул роя заглушил последние колебания. Она не хотела, чтобы Фигг сбежал. Не хотела, чтобы он мог спастись.
Она хотела почувствовать его страх.
Он что-то крикнул, но она уже не понимала слов. Слова были ничем по сравнению с ее связью с единым целым.
Фигг пытался спасти ее. Он схватил Келси за руку и потащил через толпу, спотыкаясь об упавшие стулья. Он был в хорошей физической форме, но ему пришлось тащить девушку за собой, и у него не осталось ни единого шанса. Толпа свалила его, и рука Келси выскользнула из его руки.
Фигг поднялся, раскидывая людей, словно брыкающаяся лошадь. Он попытался прорваться вперед, но толпа вцепилась в него, разрывая на нем одежду. Кто-то пнул его, но это не смогло его остановить.
Отлично. Чем дольше это продолжалось бы, тем лучше.
У роя было предостаточно времени. Банде даже не нужно было им помогать – она и так была их частью и чувствовала каждый кулак, каждый ноготь, каждую бьющую жертву ногу, как свои собственные нервные окончания.
Она чувствовала восторг, прокатывающийся по комнате, экстаз роя, когда они били, пинали и рвали свою жертву.