Жатва

Может, у него случился супер-сильный приступ, и Женька однажды очнётся в психушке, только это другая история. М-дэ… Самоирония — наш оплот, который держит сознание в куче и не даёт рассыпаться на осколки.

— Кто этот тип? — Женька кивком головы указал на Илью, который стал спиною к нему и разговаривал с солдатом.

— Эм… — замялась Эссиль, всё-таки она не привыкла к прямому общению с людьми, ведь долгое время была изолирована от них и кроме фей и эльфов общалась только со своими крёстными: — Начнём издалека… свободный народ или истинные дети Земли, то бишь феи и эльфы, существуют, а также — куча разных существ, кстати, ты успел близко познакомиться с низшими феями.

— Те безобразные твари — это феи? — Женька посмотрел на Эссиль, как на малахольную. — А разве феи — не милые девушки с блестящими крылышками?

— Нет, наш народ разнообразен в своих формах и расцветках. С прискорбием сообщаю: те ужасные существа были когда-то феями довольно-таки милой наружности, но нарушили главный запрет Небес: начали питаться людьми и деградировали. Стали проклятыми феями. Ведь у нас есть разделение на Благородных — это те дети Земли, что не вредят людям, держатся от них особняком, могут вредничать и устраивать каверзы. Но никогда их поступки не приносят гибель людям. Проклятые — ты сам догадался, чем отличимые, — золотая коса Эссиль была перекинута через плечо, девушка задумчиво её поглаживала.

— Я читал про ваш народ и про разделение тоже. Да только не думал, что всё реально. — удивлённо проговорил Женька, с интересном рассматривая новую знакомую. — А ты, значит, фея?

— Да. Только не бойся меня, пожалуйста! Я не злая, — мило улыбнулась она.

— Не знаю, не знаю, а вдруг и тебя потянет нарушить запрет и стать Проклятой! — с иронией в голосе ответил парень.

— Не смешно! Я лучше умру, чем кому-то наврежу! — обиделась золотая фея и её глаза загорелись.

— Прости, но для меня пока слишком призрачны ваши обозначения, — в примирительном тоне ответил Женька.

— Ладно уж! Ты спрашивал, кто такой Илья? Он не с этой планеты, он с Сиалии. Его раса называется дайго, он повелитель теней и ужаса. Его гнев, как ты успел почувствовать, холоден, как коса смерти, — легонечко похлопав по перебинтованной руке Женьку, продолжала Эссиль. — Он мой крёстный, есть ещё один. Эрик, он также с Сиалии, из другой расы, противоположной по способности с дайго, называется — дракари. Эрик — Буря надежды или Белая смерть.

— Он тоже где-то здесь? — испугано обвёл присутствующих взглядом Женька, неосознанно вжав голову в плечи.

— Нет, он месяц назад пропал, и мы не знаем, где он, — Эссиль загрустила при воспоминании о крёстном Эрике.

— Не понимаю, как они могут быть твоими крёстными, раз с другой планеты? И что забыли на Земле? — положив задумчиво указательный палец на подбородок, спросил Женька.

— Сиалия погибла, и они оказались тут. А для любви стираются границы принадлежностей к разным расам, возрастам или полу. Они любят меня и моего отца, как и мы их! — гордо ответила Эссиль.

— Хэх… ты явно не смотрела фильм «Чужой», иначе бы не спешила записываться родственницей к инопланетянам! — пошутил Женька.

— Я такой фильм не смотрела, но Эрик его страшно невзлюбил. Ладно. Мне пора опять делать обход по раненым. Некогда лениться! — хлопнув по коленям, резко встала девушка.

— А я могу чем-то помочь? А что? Оружия мне не дают, а так хоть чем-то буду полезным! — ответил на недоуменный взгляд девушки Женька.

Пока Женька и Эссиль трудились возле раненых, пришла информация об выживших в каком-то кафе. Женька чуть тазик с водой не выронил от неожиданности и переполнивших его чувств. Арина! Она могла выжить и оказаться там!

— Какое название у кафе? Где оно находится? — набрался решимости и всё-таки подошёл к Виталику и Илье Женька.