Сегодня он не ответил рыжеволосой художнице. Находясь в облике птицы, Суини мог говорить – даже покрытый перьями, внутри он оставался человеком, – но он познал цену молчания. Так было не всегда. Именно его язык навлек на него проклятие.
Он оскорбил Ронана. Произнес слова, которые не следовало произносить, и не унимался, хотя должен был прикусить язык и молчать.
Ронан ответил. От его слов вспыхнули небеса, а земля содрогнулась. Проклятие было искренним, жестоким. Тогда Суини впервые почувствовал безумие. Безумие, и ощущение, как твое тело ломается, а кости превращаются в легкие птичьи крылья.
Говоря начистоту, Суини сгубила гордыня. Та же гордыня, что сгубила Икара – вот только одного она наделила крыльями, а у другого их отняла. Гордыня и горячий нрав свойственны многим, но большинство людей живет с этими грехами всю жизнь, не меняя своей формы и не будучи обреченными на вечные скитания в наказание за единственную ошибку.
Проклятия не выбирают, на кого пасть. Они ложатся на тех, на кого должны, и остаются их вечными спутниками.
Время от времени случались дни, когда Мэйв не приходилось прикладывать никаких усилий, чтобы сделать свою жизнь чуть более терпимой.
Этот вторник был явно не из их числа.
Она спустилась в метро, что делала крайне редко, предпочитая ходить пешком. Всему виной была внезапная метель, загнавшая ее в подземку вместе с доброй половиной жителей города.
Мэйв сошла на второй остановке, даже не зная, на какой улице. Ее пульс зашкаливал, перед глазами стоял серый туман, и она почти ничего не видела. Если бы она не выбралась из толпы, то наверняка потеряла бы сознание.
Ее альбом, вместе со свежими зарисовками, остался в вагоне поезда, следовавшего в Аптаун. Она не могла вспомнить другого места, где могла его забыть – только в поезде. Мэйв была уверена, что, уходя, положила его в сумку. Теперь его там не было.
Вернувшись домой, Мэйв сорок пять минут проговорила по телефону с сотрудником бюро находок метрополитена, но результата это не принесло. Шансы на возвращение альбома были мизерными.
Чтобы поднять себе настроение, Мэйв приготовила горячий шоколад, но молоко, несмотря на вполне нормальный запах, оказалось испорченным, и ей стало совсем плохо.
Пол ванной холодил щеку. Усталая, испытывающая приступы тошноты Мэйв свернулась клубочком, расплакалась, и так и уснула. Во сне она увидела птицу – и другие, куда более странные вещи.
По лавандовому небу чернильными пятнами были разбросаны облака.
Мимо растущего месяца проплыла голова.
Суини с удивлением присмотрелся и поерзал на ветке.
Другая голова описала в небе дугу, лениво поднявшись и опустившись.
Суини осмотрелся. Он не мог понять, откуда взлетают головы, и не слышал никаких посторонних звуков.
Тут же в небо стремительно взмыли еще три головы, и Суини решил, что окончательно спятил. Если бы он был в облике человека, то непременно откинул бы голову и взвыл.
Все пять голов выскочили прямо перед ним, словно поплавки на воде.
ebooksa