— Тебя не понимают! Знаешь, почему? Еремина и Ольга считают, что существует вечный порядок мироздания.
— А разве нет?
— Он действительно
«С кем я разговариваю?! Это не игра фантазии? Не обман слуха?»
— Конечно, нет. Я тот, кто не боится экспериментировать и ошибаться. И горячо поддерживаю именно таких, как ты. Ты только что сделал удивительное открытие: Эдминит — вовсе не низшее пространство, а Долина богов нагло присвоила себе почетный титул «высшей цивилизации» — и даже не смей усомниться в обратном. Но ведь возможно, было время, когда Эдминит владел другими измерениями, там был «Божественный рай». И возрождение, которого все ждут, начнется с так называемой территории зла. Конкретно — с твоей любимой России.
— Кто ты? — в ярости заорал Кирилл.
— Ниспровергатель вечных истин.
Внезапно Кирилл все понял. Существо, находящееся везде и следящее за каждым. Неспособное к творчеству, и потому призывающее других к разрушению. Никакой свободы выбора Кириллу оно не предоставляло. Оно провело его по восходящей лестнице к «нужным людям», чтобы затем использовать его по своему назначению. А то, что говорил правду, в том числе о России…
— Господи, прости! — и Кирилл пал на колени.
Ольга зашла в кабинет матери, находящийся в одном из коридоров параллельного пространства. То, что она увидела, заставило девушку тяжело вздохнуть. Еремина снова прикладывалась к фляге, но, заметив Ольгу, впервые засмущалась и быстро спрятала спиртное.
— Мама, — Ольга наконец решилась сказать ей. — Прошу, не надо… Этим ты вредишь не только себе, но и нашему общему делу.
— Я знаю, Олиенин. Слишком много всего… Иначе просто не выдержу. Что ты мне хотела сказать? Если насчет Офигенина, то я уже в курсе. Еще неизвестно, повезло ли нам?
— Мама, ты
— Твоя сестра в плену.
— Мы должны ее спасти! Я хочу поскорее увидеть ее, обнять!
— Я тоже! Разве это не мечта каждой матери. И еще: Ариенин может стать важным козырем в руках врагов.
— Ты знаешь, где она? Я от тебя слышу только одно: ее похитил очень опасный человек. Кто? Назови! Прошу! Требую, если только дочь имеет право требовать у матери!
— Пусть будет так. Вот ее похититель!
Горбоносый снова был рядом — его голографическое изображение красавца с неприятным, тяжелым взглядом.