Охота на Лунина

Спустившаяся на коттеджный поселок темнота и в самом деле принесла сырую прохладу, вполне ощутимую для того, чтобы Лунин застегнул пиджак на все пуговицы, но недостаточную, чтобы умерить активность роящихся в вечернем воздухе комаров. Немного пройдясь по саду и устав ожесточенно размахивать руками, отгоняя назойливых кровососущих, Илья оказался неподалеку от домика Красильниковых. Поднявшись на невысокое, в три ступеньки, крыльцо, он постучал в дверь и, не дождавшись ответа, потянул ее на себя.

Его визита супруги явно не ждали. В небольшой комнате, служившей одновременно и кухней и гостиной, пахло жареной картошкой, а вещающий последние новости телевизор работал почти на полную громкость. Увидев Лунина, первой замерла сидевшая за столом лицом к двери Мария Геннадиевна. Поняв по лицу жены, что за его спиной что-то происходит, Николай Федорович положил вилку прямо на стол и медленно обернулся.

– Добрый вечер, – поздоровался с хозяевами Лунин, – простите, что не вовремя.

– Так ведь, когда полиция к тебе в дом приходит, это всегда не вовремя, – усмехнулся Красильников. – Картошку будете?

– Спасибо, – Илья покачал головой, решив не вдаваться в объяснения на тему отличий следственного комитета от министерства внутренних дел, – Мария Геннадиевна уже накормила.

– А ежели под самогоночку? – Николай Федорович подхватил со стола вилку и постучал по горлышку стоящего перед ним графина. – Коли рюмочку употребить, так и аппетит сразу появится.

Графин был холодный, только из холодильника, а быть может, даже из морозилки. Это было видно по его запотевшим, слезящимся бокам, с которых медленно сползали на скатерть крупные, прозрачные капли. Самогона в нем было налито меньше чем на треть, граммов двести, как показалось Лунину. Вполне разумная норма для мужчины, которому уже под шестьдесят. Достаточно для того, чтобы ощутить пьянящее, расслабляющее действие алкоголя, но все же не так много, чтобы утром страдать от головной боли.

– Спасибо, конечно, – вновь поблагодарил Илья, на этот раз благодарность сопровождалась тяжелым, полным сожаления вздохом, – но откажусь. Мне еще поработать надо, да и с утра желательно, чтобы голова была свежая.

– Наслышан я про завтрашнее утро, – Николай Федорович бросил взгляд на неодобрительно покачавшую головой супругу, – говорят, вы, как проснетесь, так прям всем нам преступника и объявите. Вот он, мол, среди вас сидит, люди добрые, хватайте его да казните. Верно я излагаю?

Лунин ответил лишь после того, как его собеседник, налив себе из графина полную рюмку, опрокинул ее в рот, а затем удовлетворенно ухнул.

– В целом все верно, только казнить мы никого не будем. Казни у нас, в конце концов, уже давно отменили. Так что передадим преступника, так сказать, в руки правосудия и будем ожидать его справедливого решения.

– Справедливого, значит? – Николай Федорович недоверчиво прищурился. – И такое, значит, бывает? Удивительно!

– Коля! – укоризненно вздохнула Мария Геннадиевна.

– Что – Коля? Дай хоть с умным человеком поговорить, в конце концов. А то, как Владимирыча не стало, так и поговорить в этом доме не с кем.

Николай Федорович вновь уставился на Лунина, а его прищур сделался еще хитрее.

– Вот есть у меня еще один вопрос. А что, ежели этот ваш преступник не пожелает ждать, пока вы передадите его в эти самые руки? Возьмет и посреди ночи ноги дернет? Что тогда?

Илья отодвинул от стола единственный незанятый стул и уселся, закинув ногу на ногу.

– Если честно, это не такой уж и плохой вариант. Если человек побежит, значит, сам признается в том, что он преступник.

– Так, а если совсем убежит, с концами?

– Поверьте мне, – Илья доверительно улыбнулся, – не так просто жить, когда все вокруг только и делают, что тебя ищут. Особенно с непривычки. Рано или поздно почти всех находят. Так что не рекомендую.