— Человеку не убить горгла, — назидательно сообщил Кукольник. Скрипуче рассмеялся. — Если я кого и опасался, то…
— Меня, — прошелестел Ан.
Сердце завибрировало с чудовищной частотой, мгновенно прогревая тело Ана, почти кипятя кровь. Дорн подпрыгнул от неожиданности и охнул, отступил ещё на шаг и благоразумно выбрал позицию так, чтобы за спиной оказалась стена.
— Это ошибка, тигрёнок. Отойди от стены, — посоветовал вервр. — Имея дело с горглом, не приближайся к тому, что ему послушно. Мостовая, камни кладки, статуи, стены, целиковые дома… а равно вода, лёд, песок, туман обычный и ядовитый…
— Мы неп-победимы, — портя весь эффект похвальбы, икнул Кукольник, и песок зашуршал по его телу, дрожащему в ознобе большого страха.
Вервр оказался вплотную к врагу.
В один мгновенный шаг выдавил из Кукольника дыхание, притиснул дрожащее тело к стене.
Вмял в грудину когтистую лапу ладони.
Теперь он был хозяином положения — правда, для этого приходилось непрерывно рвать грудину и живот горгла мгновенными ударами, раз за разом разрушая тело, мешая ему восстановиться в полной мере. И устрашая! И нависая над врагом, чтобы тот знал своё место жертвы. Только жертвы, всегда и неизменно — жертвы.
Песок сыпался, каменное крошево брызгало во все стороны. Дорн, часто дыша и не двигаясь, мог видеть то, чего в этом мире давным-давно никто из людей не видел: как из каменных обломков тела мгновенно тянутся, формируются руки, иногда две, а иногда и четыре сразу. Как эти руки обламываются под ударами, рассыпаются песком… Снова растут из тела, из стены за спиной горгла, из мостовой…
Иглы льда копьями дыбят ближние сугробы, срываются в полет — и ломаются под блокирующим ударом ладоней вервра. Некоторые летят издали, и Дорн, окончательно придя в себя, рубит их, приняв неожиданно легко то, что в нынешнем бою он на стороне багряного беса.
Удар! Камни под пальцами мнутся и трещат. Удар — песок сыплется. Удар — лава течёт и сжигает кожу, лёд остро царапает щеку… И можно рычать в голос, наконец-то не пряча себя настоящего — хищника, который жаждет боя превыше сил, потому что слабые враги недостойны его внимания.
Судорожное сопротивление горгла длилось и длилось — а затем сломалось резко, мгновенно. Настала неподвижность. Вервр всё так же давил каменное тело к стене, но противник внутренне исчерпал надежду если не победить, то ускользнуть, испариться…
— Нельзя давать ему сбежать, — посоветовал вервр. — Фиксируй голыми руками, клинок тут не в пользу, клинок для горгла не враг, ему лишь живое непосильно… Кстати, худший враг горгла — бессмерть второго царства, ведь первое жертвует ему, становясь почвой для травы и питьём для плодов. Мы, вервры, вынуждены быть крайне жёсткими и бесконечно быстрыми в бою с горглами. Наша сила — натиск. Наше оружие — умение ценить жизнь и быть победителем. Издали горглы сложные противники, вблизи они не годны для боя! Этот секрет знают немногие. Горглы на поверку вроде песчаных куличиков, какие лепят дети. По виду прочны, а прихлопни — песок-песком. Хотя есть среди них те, кто умеет вести бой… есть или были? Не помню в точности.
Вервр на миг отстранился, и тело врага потекло, меняясь, чтобы восстановиться с пугающей быстротой. Но вервр взревел, полосуя добычу крест-накрест, обеими лапами ладоней. Он отсек едва отросшие каменные руки от плеч и подрубил ноги горгла выше коленей…
— Если ты быстр и силен, всё возможно в ближнем бою с горглом. Но, — назидательно продолжил Ан, игнорируя оханье Дорна и его саблю, нацеленную в спину, довольно близко. — Но бессмерть, даже став песком, не сдохнет.
Вервр отступил на шаг, почти упираясь спиной в острие сабли. Выждал, пока тело Кукольника стечёт на мостовую, скопится в тестопободную массу и снова восстанет — человеком, более рослым и крепким, чем прежде.
— Он в шоке, — промурлыкал вервр. — Иначе восстал бы в наилучшем для боя теле. Тигром, драконом, змеем… Лавой огня или ледяным ежом. Он тем опаснее, чем ближе к смерти. Тем опаснее, чем опытнее. Кукольник способен прикончить целый мир, как ты — комара… Но я-то не комар. Этот мир я назвал своим. Он знал, но посмел забыть.
— Пощади, — прохрипел Кукольник и рухнул на колени.
— Ты видел мои метки? — зарычал вервр. — Ты на моей территории, сколько раз было сказано, на моей! Всюду и всегда, и это — неизменно…
ebooksa