Только она и он знали, что им просто повезло, что получилось то, что получилось.
– Чин-чин, друзья, – присоединился Виталий Николаевич. – И давайте забудем про преступления, в конце концов, мы будет отдыхать в ведомственном санатории. Там все полицейские! Какие там могут быть преступники? Так что и тебе, Цветкова, можно расслабиться!
– Как скажешь! Я тоже уже вымоталась, еще по дороге сюда, еще и каблук качается, так вбила его в руку этого бандита, что сломала, похоже… А это мои любимые туфли из бутика в Лондоне. В Анапе я такие не куплю! – посмотрела на свои ярко-красные туфли на умопомрачительно высокой шпильке Яна.
– Мне бы твои проблемы, – со скепсисом в голосе ответил Виталий Николаевич.
– Через четыре часа подъезжаем, – заглянула к ним в купе проводница.
– Что-то вы нас задолго предупреждаете, – откликнулся Артур.
– Ну, у вас тут такой банкет… чтобы вы не очень-то разгулялись, – смутилась женщина, – и посуду в вагон-ресторан вернуть надо, и белье собрать…
– А мы не пользовались бельем, – ответил ей Артур, – не волнуйтесь, все успеем. Можете присоединиться к нам, девушка.
– Спасибо, я на работе, – ушла она, аккуратно заперев дверь.
– А ты у нас, я смотрю, сама любезность! – сузила глаза Яна.
– Не ревнуй! Ты будешь главной, ведущей женой!
Яна, сама от себя такого не ожидавшая, метнула в него куском торта.
Он приземлился аккурат в лицо Артура. У Виталия Николаевича даже кусок мяса изо рта выпал обратно в тарелку. Артур медленно облизал крем.
– Наполеон…
– Он, – кивнула Яна, потянувшаяся за полотенцем.
– А ты тирамису попробуй, – вдруг сказал Артур, и в нее полетел кусок другого торта.
– Ах, так!
И началось… Когда они остановились, все купе было уделано едой.
– Вам ча… – заглянула к ним все та же проводница, проглотив слюну и последнюю букву в слове «чай». – Господи!
– Мы все уберем, – заверила ее Яна с кремом по всему лицу и волосам.