Альбина с наигранной строгость погрозила ему пальцем.
- Никогда не хвались, что изумруд твой самый, самый, - гласит восточная мудрость, - украдут.
Мы вручили ей цветы. Андрей извлек из "дипломата" привезенные из Германии туфельки и поставил к ногам Альбины.
- Примерь. Канцлер ФРГ для своей любовницы заказал, а я для тебя перехватил.
Альбина взяла подарок, повертела в руках, рассматривая со всех сторон, лишь после этого надела на загорелую точеную ножку.
- В самый раз, - поблагодарила так буднично, словно Андрей каждый день преподносил ей такие подарки. - Спасибо, Андрюша.
- Не... понравились? - Андрей виновато хлопал глазами.
- Да нет, все в порядке. Прехорошенькие туфельки. Только ты ставишь меня в неловкое положение перед своим другом.
- Почему? - горячо запротестовал Андрей. И это не просто друг. Я говорил тебе, что нагряну со сватом. Вот и приехали. Так что пусть отец твой выпроваживает гостей, разговор с ним будем вести.
Альбина кокетливо повела плечиками, покусала задумчиво губу.
- Вообще-то он очень занят... Но я сейчас узнаю, надолго ли.
И ушла, чуть покачивая обтянутыми легким платьем бедрами. Стройная, грациозная, как прима-балерина. Андрей не сводил с неё восхищенных глаз.
- Ну как? - спросил у меня, едва закрылась дверь.
Я повторил услышанную от Альбины восточную присказку:
- Никогда не хвались, что изумруд твой самый, самый - украдут.
Мы оба рассмеялись. Но я чуточку слукавил: что-то в Альбине было такое, что настораживало. Может, мне просто показалось: очень уж равнодушно она приняла подарок; а возможно потому, что я с предубеждением относился к цыганкам - Альбина выглядела типичной цыганкой.
Она тут же вернулась и безнадежно махнула рукой.
Мужчины хуже баб, теперь их до вечера не разгонишь. Но я предупредила, что ты хочешь поговорить с ним по очень серьезному делу, и часам к пяти мы вернемся. А сейчас я переоденусь, и мы махнем на пляж. Ты на машине?
- Мы же свататься ехали. А какое сватовство без выпивки.
- Тогда поедем на моей.