Любовь Бешеного

— По запаху, милая! — ответил он и обнял ее.

— Ну ты и жук, милый! — рассмеялась она. — Есть еще хлеб и соленые огурчики! Нравится?

— Ну это уже разврат желудка! — воскликнул Воронов.

— Ну ты и сказал! — усмехнулась Лана. — Надо же придумать такое? Разврат желудка! Ладно, вари кофе, я быстро! — подхватив халат, она юркнула в ванную.

— Свежее полотенце там на веревке! — крикнул Воронов вдогонку.

— Спасибо, милый!

Андрей быстро открыл банку с икрой, откупорил коньяк, разложил на тарелке ветчину, уже нарезанную тонкими ломтиками, огурчики, лимон. Закуски оказалось так много, что курицу он положил в холодильник. Сварив кофе, оставил его на плите, а столик на колесах подкатил к своей огромной кушетке и только тогда сел, откинулся на спинку и задумался.

Когда он смотрел на Лану, ему всякий раз не верилось, что девушка действительно его любит. Но она была с ним так нежна, так ласкова, что стоило ей хотя бы просто прижаться к нему — и сразу уходили прочь все его сомнения. Он успокаивался. Интересно, как она воспримет их первую разлуку? А не отказаться ли к чертовой матери? Сколько можно воевать? Ведь не мальчик уже! Да и о семье должен заботиться! Раньше, когда был один, мог свою голову подставлять где угодно и подо что угодно, но сейчас? Сейчас, когда рядом с ним любимая женщина, он обязан думать не только о себе!

Воронов не заметил, как задремал… Было жарко. Пески. Слепящее солнце. Вокруг сжимается кольцо душманов, все однополчане уже погибли, и только он один продолжает стрелять и стрелять. Но душманов не становится меньше, они лезут со всех сторон. Кажется, ему не спастись…

— А-а-а! Сволочь! Не возьмете! — закричал он, встав во весь рост и поливая свинцом все вокруг из ручного пулемета. Пули жужжали, как пчелы. Он даже видел их полет, видел и знал, что каждая из них несет смерть, и подзадоривал себя нечленораздельными выкриками. Из всех чувств осталось только одно — чувство ненависти.

… Обещав принять душ, Лана не удержалась от соблазна и залезла в ванну, тем более что Андрей ее почти уже наполнил. В воде Лана разомлела, вылезать не хотелось. Она вдруг подумала — как же ей повезло! Андрюша, Андрюша, ты не такой, как все… До него мужики видели в ней только женщину, с которой тут же норовили завалиться в постель. И она начала понемногу привыкать, что к ней относятся потребительски… Потом появился Савелий: умный, мужественный. Он понял все. И ей тоже все стало ясно: ее исковерканная душа с налипшей на нее грязью потянулась за этим чистым и простым парнем, словно изнемогая от долгой жажды. И она припала к нему, как к чистому родничку.

Она вдруг подумала, что если бы ей не повстречался Савелий, то никогда бы не появился Андрей. Нет, не только потому, что именно Савелий познакомил их, а потому, что она не смогла бы стать счастливой, не очистив свою душу от скверны. С Савелием было удивительно тепло, покойно, но это не было любовью. Только сейчас, встретившись с Андрюшей, она смогла разобраться и в тех своих чувствах. Это не было любовью, это было Предчувствием любви!

— Предчувствием любви! Предчувствием любви! — Лана несколько раз на разные лады повторила эти слова и вдруг громко воскликнула. — Я счастлива! — и повторила: — Счастлива я! Счастлива! Счастлива!

Да, она действительно была счастлива. Единственное, что ее сейчас заботило, — сможет ли она доказать Андрюше искренность своего чувства? У мужчины собственнические инстинкты сильнее. И что бы он ни говорил, но в душе у него, пусть и запрятанные в самые потаенные уголки, подсознательно будут жить воспоминания о том, что до него она кому-то принадлежала. И, чтобы эти воспоминания не заставляли его страдать, ей нужно быть во сто крат нежнее, тактичнее, внимательнее и никогда не давать ему повода сомневаться в ее преданности. Как же ей повезло, что Андрюша такой милый, тактичный и, кажется, действительно любит ее. Пусть будет уверен в том, что она никогда не только не изменит ему, но даже не взглянет на другого мужчину.

Лана сладко потянулась, представив, как сейчас выйдет к нему, обнимет его за мощные плечи и ощутит его крепкие руки.

— Боже! — воскликнула она, шлепнув себя по лбу. — Нельзя столько времени заставлять мужчину ждать!

Она быстро вылезла из ванны, вытерлась огромным махровым полотенцем и критически осмотрела себя в зеркале. Лет пять назад ее груди были крепче, тело более упругим, но тогда в ней не было той женственной, тяжкой округлости форм, которая так возбуждает мужчин. И всетаки нужно будет походить в тренажерный зал. Подмигнув своему отражению, Лана набросила халат и вышла из ванной комнаты.

На кухне Андрея не было. Прихватив кофейник, Лана вошла в комнату. Воронов лежал на кушетке, широко раскинув руки. Лицо его нервно подергивалось, словно он с кем-то ожесточенно спорил. Поставив кофейник на столик, Лана осторожно присела на край кушетки и ласково погладила его потный лоб. Андрей резко вздрогнул, мгновенно схватил ее за руку и до боли сжал кисть.

— Милый, мне больно! — чуть не плача прошептала Лана.

— А? Что? — Он открыл глаза и непонимающе посмотрел на нее.