— Это почему? — Воронов почти искренне обиделся.
— Не хочу, чтобы ты становился важной персоной! — прошептала Лана.
— Оставайся таким, какой есть: милый, добрый, нежный и мой!
— Так и быть, не буду становиться важной персоной. — Он решительно тряхнул головой, потом обнял ее за плечи. От Ланы шел такой жар, что он мечтательно протянул: — Ах, как я тебя хочу… Скорее бы…
— А я думала, ты спать хочешь. — В глазах Ланы забегали чертики.
— Какой сон, какой тут сон, если мы уже больше суток не…
— Тсс! Андрюша, ну… — Она прикрыла ему рот пальчиком и горячо зашептала на ухо: — С ума сошел: в машине!
— А что особенного? Слава, мы уже больше суток не…
— Андрей! — воскликнула она в полный голос, и щеки ее покрылись румянцем.
— Не отдыхали больше суток, — упрямо закончил Андрей, — все то на ногах, то на заднице…
— Фу, дурачок! — звонко рассмеялась девушка.
— А ты о чем? — Он невинным взглядом скользнул по ее фигурке.
— Да ну тебя! — Она обидчиво надула губки, однако не выдержала и рассмеялась: — Ой, мы же совсем забыли!
— О чем ты?
— А чем я тебя кормить буду? Наверняка в твоем доме шаром покати!
— Да, ты права, — смутился Воронов.
— Предусмотрено, товарищ майор! — неожиданно отозвался водитель, слышавший весь разговор. Взяв с переднего сиденья внушительный пакет, он протянул его Воронову: — Вам просили передать!
— Кто?
— Товарищ генерал!
— Ну, Порфирий Сергеевич… — только и смог выговорить Воронов, восхищенно качая головой.