— Как ты, братуха?
— Не знаю, — равнодушно сказал Игнат, — нормально.
— Он тоже тебя любил. Ты был ему примером во всем. Не то что я — безмозглая скотина!
— Не говори так. — Перед глазами Игната снова все задрожало.
— Это я во всем виноват! Я устроил эту показушную свадьбу. Понимаешь — я!
— А Марина?
— В реанимации. Но-говорят, теперь выкарабкается… сестренка.
— Кто еще?
— Пальцев не хватит.
— Щедрин?
— Щедрин?! Э-м-м… Марина теперь осталась круглой сиротой. Если выживет. Вот такие дела.
— А кто… — Игнат помедлил, — меня?
— Тебя?! — Лютый горько усмехнулся. — Ты, брат, в рубашке родился.
ОМОН тебя…
— ОМОН?
— Родная милиция нас бережет.
— Там же не было никакого ОМОНа. То есть был…
— Вмешались, когда уже поздно было.
Игнат кивнул. Все происшедшее вчера возвращалось в память.
— Сантиметром ниже — пуля прошла бы в сердце, — сказал Лютый. — Повезло, иначе не объяснишь. Тут врач удивлялся — есть выше сердца одна малюсенькая точка, когда оказывается неповрежденным ни один жизненно важный орган. Почти все остальные ранения в область сердца смертельны. — Лютый тяжело выдохнул. — Одна малюсенькая точка.