– Herr Daniloff.
Мужчина, сидевший за столом, только кивнул; охранник ретировался.
Хозяин кабинета встал из-за стола, подошел к Олегу, протянул руку:
– Герберт фон Вернер. Доктор искусств и права.
Ладонь фон Вернера была сухой и жесткой, кожа – того красновато-коричневого оттенка, какой бывает у мужчин, годами находившихся на свежем воздухе; тонкие губы, длинное, костистое лицо породистого скакуна, бравшего когда-то призы, а теперь доживающего век в теплом деннике. Хорошо подобранный седой парик только усиливал это впечатление. Но удивляли глаза: они были блекло-мутными, как и бывают у стариков, отягощенных недугом смутной памяти о навсегда отлетевшем; но вот что было странно: в глубине этих блекло-голубых глаз вдруг зажигался огонь, огонь этот был холодным, но живым, и Данилов почему-то сразу догадался, что это – огонь боли. Скрываемая и скрытая боль оживляла пергаментно-восковое лицо Вернера, как оживляет смертоносный молниевый разряд затянутое тучами ночное небо.
– Прошу. – Доктор указал на стул перед кофейным столиком, сам устроился напротив. – Кофе?
– Да, спасибо.
Старик разлил горячий напиток; характерное благоухание Разлилось по отделанному темным дубом кабинету, делая обстановку теплой и доверительной.
– Отменный кофе, – сдержанно похвалил Данилов.
Вернер ответил на комплимент кивком.
– Уважаемый господин Данилов. Я никогда не полагал салонную вежливость родом искусства, поэтому дозвольте считать Ритуал знакомства исполненным.
Давайте к делу.
– Бога ради, господин фон Вернер.
– Называйте меня Герберт. Я, если позволите, буду звать вас Олегом, – произнес он, довольно легко справившись с жестковатым для немца звуком "г". – Хотя правильнее было бы по-скандинавски – Халег.
– Со времен викингов много воды утекло.
– И крови немало. Итак, по вашему появлению в моем доме я могу судить, что вы приняли мое предложение?
– Окончательное решение будет принято после того, как вы ответите на один вопрос.
– Я готов.
– Здесь достаточно крепких и опытных парней. Зачем вам понадобился именно русский для охраны дочери? И что в вашем понимании «странный русский»? Кажется, именно такого вы просили разыскать для вас?
Доктор Вернер задумался ненадолго.