Мороз по коже

– В конверте две фотопленки и письмо. Женя сказал, что вы их сами проявите. В Егорьевске нет мастерских по проявке. У нас вообще не любят людей с фотоаппаратами.

Журавлев взял конверт.

– Вы ведь давно в Москве? – спросила Настя. – Я говорю о сегодняшнем дне. Где вы были?

– Вас искала. Телефон не отвечал, и я поехала домой к Жене. Он говорил, что вы живете у него, но вас там не оказалось.

– Вы хотите сказать, Маша, что поднимались в квартиру к Женьке? – удивилась Настя.

– Нет, он меня предупреждал о возможной ловушке. За его квартирой следят. Я это поняла и не пошла к нему.

Митрофан не участвовал в разговоре, он смотрел в окно и о чем-то думал. Маше его лицо показалось знакомым, но она не решалась спросить напрямую, а молодой человек даже не смотрел в ее сторону. Журавлев прочел письмо и передал его Насте.

– Когда вы возвращаетесь домой, Маруся? – спросил он, внимательно разглядывая женщину.

– Сейчас еду на вокзал. Доберусь не раньше одиннадцати или двенадцати ночи.

– Вы увидитесь с Евгением?

– Надеюсь.

– Передайте ему, чтобы он не ходил в монастырь. Это очень опасно. Как я догадываюсь, его уже подцепили на крючок.

– Да, но ему удалось ускользнуть от милиции. Сейчас он у меня, но из города уйти очень трудно. Все выходы под контролем. Нужно дождаться удобного момента.

– Такого момента не будет, – твердо заявил Митрофан, не отрывая глаз от окна. – Если его засветили, то обязательно возьмут. С каждой минутой круг будет только сужаться. Не в их манере отпускать вожжи. Помимо УВД, есть еще силы, способные найти иголку в стоге сена, и наверняка они уже подключились к делу. Гораздо менее опасные люди, не угодившие властям, исчезали раз и навсегда. Шесть лет назад три табора цыган провалились сквозь землю. Они промышляли кражей скота. Ничего, кроме перевернутых телег и порушенных шатров, не нашли. Ни одной живой души.

– И что же делать? – спросила Маша.

– Вы можете ему помочь! – Митрофан бросил на нее оценивающий взгляд, словно хотел убедиться в ее решимости. – Сначала вам надо подготовить отход. Идите к реке, пять-шесть километров от центра города через парк, потом лесом.

– Я знаю, мы ходим с подругами купаться.

– Только вам придется переплыть на другую сторону. Знаете, где село Мамонтовка?

– Найду.

– Там найдете учителя по физкультуре местной школы, Валентин Забелин, спортсмен. Он добился от властей финансовой поддержки, и сейчас в школе имеются три современные моторные лодки и один катер. Скажете Забелину, что вас Коптев-младший прислал. Он знает, что делать. Спустит по реке Евгения до Калуги, а там на рефрижераторе до Москвы доберется. И не стоит с этим тянуть. Время против него работает, а не наоборот. Я знаю, что говорю.