Покореженное эхо

22
18
20
22
24
26
28
30

Сумку вновь отнесла в супермаркет и только после этого зашла в гостиницу.

Три минуты беседы с портье и оставленные ему пятьдесят долларов за оплату такси, произвели на последнего неизгладимое впечатление. Она понимала, сколько из этих денег останется вороватому парню.

Сидя в холле, она чувствовала на себе его взгляд. Портье клюнул.

Оказывается не так трудно быть своей сестрой. Всего лишь пара лишних штрихов, хорошие манеры, и твой образ вгрызается в сердца мужчин, как энцефалитный клещ, поражая их раз и навсегда.

Появление адвоката показалось ей смехотворным, он вел себя, как плохой артист, изображавший шпиона. Плащ, с поднятым воротником, темные очки, мотание головой по сторонам.

Подойдя к девушке, он тихо сказал:

– Это я, вы меня узнали?

– С трудом. Вы даже напугали меня. У нее и впрямь был напуганный вид, и на это могли обратить внимание.

Тая встала.

– Возьмите меня под руку, и идем к выходу.

Они вышли из здания и сели в «вольво» Вяткина. Краем глаза Тая заметила, как портье выбежал на улицу следом за ними.

Опять сработало! Все шло по плану.

– Через сто метров кафе. Остановитесь возле него.

Он так и сделал. Они зашли в милое чистое заведение, и Тая предложила ему сесть за столик у окна. Сама подошла к бару и попросила два бокала красного вина.

Перед тем, как его отнести к столику, она уронила в один из бокалов небольшую таблетку, которая тут же растворилась. Это вино она и поставила перед адвокатом.

– Я же за рулем.

– Прекратите, Всеволод Григорьевич, машины такого класса в Москве не останавливают. И вам ли бояться инспекторов. Давайте выпьем. Вы слишком взвинчены.

– Посмотрел бы я, как вы себя чувствовали, если бы вас заперли в глухой деревне на несколько дней и держали в неведении.

– Пока вы готовите свою защиту, именно так себя и чувствуют ваши клиенты в одиночных камерах. Они выпили.

– Не тяните! Что происходит?