Но стиль жизни Уодсона оказался чересчур роскошным, даже сверх ее ожидания. И очень необычным.
При нем постоянно находились две горничные — обе юные, обе белые, обе числились координаторами программы «Жилье для всех — 2» и получали жалованье от федерального правительства. Обе выглядели как выпускницы высших курсов массажисток. Одеты они были как опереточные дивы и, когда Ингрид и Уодсон прибыли в эту квартиру на окраине Гарлема, обе держали в руках хрустальные стаканы с виски.
Самая большая комната в квартире была набита до отказа, как мусорное ведро на кухне. Всюду куда ни глянь — живопись, скульптура, бронзовые статуэтки, золотые медальоны и драгоценности.
— Где ты раздобыл все это барахло? — спросила она Уодсона, предварительно отпустив обеих горничных и сообщив им, что весь остаток недели они могут отдыхать — благодарное правительство жалует им отпуск за верную службу.
— Это дары верных последователей, помогающих мне в богоугодных делах.
— Другими словами — то, что ты состриг с доверившихся тебе бедняков.
Приняв слова Ингрид за милую шутку, Уодсон было улыбнулся — такова, мол, жизнь — и показал в улыбке все тридцать два зуба вместе с золотыми коронками на большинстве из них.
Но Ингрид сказала с отвращением:
— Так я и думала.
И чтобы подчеркнуть свое отвращение, передвинула рычажок на черной коробочке на миллиметр вперед. Боль в паху заставила Уодсона опуститься на колени.
Но что воистину привело ее в крайнее изумление, так это прочие комнаты в квартире. Обжитыми были только гостиная, кухня и две спальни. Но имелось еще шесть комнат, и все они от пола до потолка были забиты телевизорами, радиоприемниками, разнообразной посудой, стереомагнитофонами, автозапчастями. Переходя из комнаты в комнату и рассматривая эту сокровищницу, она вдруг поняла, что такое Уодсон. Он был скупщиком краденого — всего, что добывали уличные банды.
Решив проверить догадку, она спросила, правда ли это.
Он знал, что лгать нельзя. А потому снова улыбнулся.
Ингрид оставила его стонать на полу гостиной, а сама пошла на кухню приготовить себе кофе. И только когда кофе был готов, остыл и был наполовину выпит, она ослабила давление кольца-удавки.
Уодсону понадобилось около часа, чтобы, перерыв все вверх дном, отыскать, наконец, устройство, украденное в квартире Мюллеров. Он протянул его Ингрид, надеясь заслужить хоть какое-то одобрение.
— А теперь иди спать! — приказала она.
Когда Уодсон уснул, она позвонила Спеску, описала секретное устройство, и они вместе посмеялись.
Ночь она провела в кресле рядом с кроватью Уодсона.
Она не отпускала его от себя, пока он втолковывал Саксонским Лордам, как важно найти худощавого белого американца и старика-азиата. Тут выяснилось, что они похитили одного из Лордов, Тайрона Уокера. Уодсон разговаривал с Лордами елейным голосом, и Ингрид доставляло удовольствие поигрывать рычажком и заставлять лоб преподобного покрываться потом, а его самого — спотыкаться о собственные слова.
Она не отходила от Уодсона и сейчас, когда он, сидя в кресле, разглядывал стройного белого американца, древнего старика-азиата и худого черного мальчишку — их спутника.